ел я только его.
Ленни, маячивший недалеко от меня, уже съел свою порцию и голодными глазами глядел на мою. Мы были с ним похожи – одинаково голодны. Я, поняв это, приговорил свою еду. Вкусно. Да, так вкусно, что другого и не надо.
Тетушка Розанна велела нам собраться около большого рифа тогда, когда трижды протечет река и ее воды омоют наши земли. Из ее слов я уловил только то, что она даже не произнесла – что мы свободны пока что. Но то, что она сказала, я не понял. Большой Риф? Это где? Если он большой, то есть и маленькие. Так где они? Я вижу кратеры. Риф? Что за слово-то такое – риф? Река… Это я даже представить себе не мог.
– Только будьте осторожны – ее воды смертельны для нас, – услышал я последнее наставление тетушки и совсем поник.
– Что она сказала? – переспросил Ленни.
Я пожал плечами. То есть я хотел бы пожать плечами. Вместо этого я еще раз убедился, что мы с Ленни на одной волне, и решил отчалить, пока учительница не сказала что-то еще, более непонятное. А она могла бы – я знаю.
– Погнали отсюда.
Теперь Ленни был солидарен со мной.
***
Мы с Ленни были похожи. По крайней мере в своих мыслях и действиях. Но то, как он двигался… Ладно, я смирился с тем, что он слишком худой и длинный. Кто я такой, чтобы судить по внешности? Но то, как он перемещался, заставило меня спросить его:
– Тебе… удобно? – разумеется, я имел в виду эти его движения всем телом, чтобы сдвинуться с места.
Ведь есть же более комфортные способы, те, которыми пользуюсь я и некоторые наши одноклассники. Я замечал, что существуют и другие. Та девочка, например, которую я наградил в своем воображении задатками отличницы, а так же забавными кудряшками и большим бантом на голове, ходила так медленно, что с ней бы в путешествие я не отправился. Зато ее движения были плавными. Но Ленни выглядел так, будто у него судороги.
– Абсолютно, – заверил Ленни и, дернувшись, обогнал меня.
Я не мог допустить этого и ускорился.
Признаю, этот Ленни, пусть и двигается странно, но быстро. И лучше уж так, чем быть неподвижным. Неподвижным, представляете? Я видел их. Первый раз в классе. Мне тогда показалось, что сидящий за нами чувак просто толстый, круглый. Я быстро дорисовал ему красные щеки, пушистые волосы и свисающий живот. Мне стало спокойнее.
Но теперь, когда мы проплывали мимо таких, как он, точнее, похожих больше на него, чем на нас, я догадался – они не могут перемещаться. Именно поэтому они строят свои дома максимально близко к месту учебы и в дальнейшем работы. Им, может быть, помогают другие, но я этого пока не видел – думаю, им всем приходилось тяжело.
– Привет, Алибастер! Мое почтение, Идиоллений пятый! – прокричал нам один из них, открывая ставни своего дома и выглядывая из окна. Он сверкал своими голубыми, как я решил, глазами, и выглядел донельзя счастливым.
Мы угрюмо промолчали. В моей голове все еще не укладывался тот
