откликнулся, я взял микрофон:
– Я – «Газета»! Ладыгин убит! Беру командование на себя! У нас – пять «двухсотых», у Мамырова – трое. Восемь – «трехсотых»! Направьте «Лену»!
Пояснение: «Лена» – позывной вертолёта «Ми-8».
Через пять минут рация прохрипела:
– «Лена» не придёт! Сейчас будет работать арта Минобороны! Всем – в укрытие! До утра не двигаться!
И точно, вскоре послышались мощные гулкие разрывы.
Среди ярких вспышек и густого дыма вверх летели, размолотые снарядами, деревья и каменные ошмётки.
Но все это великолепие было очень далеко от нас. От Кокшина, ожидающего подмоги, тоже далеко.
Мамыров позвал радиста. И начал кричать в микрофон:
– «Багор»! Как слышишь? Оставаться на месте! Приказ «Шквала»! Оставаться на месте. До утра! Как понял?
Рация ответила:
– Вас понял!
– Организовать круговую оборону! Выставить наблюдение! Сержанты знают! Как понял? Сержантам прикажи!
Капитан повернулся ко мне:
– Кокшин ничего не умеет! Он миномётчик! Его учили только одному – управлять огнём миномётов. Ну ничего! У него в группе – хорошие сержанты, помогут! Подскажут, где выставить пулемётный расчет, чтоб «бойки» не подкрались!
Ночь, как обычно в горах, свалилась внезапно. Мы с капитаном расставили посты, установили на тропе сигнальные мины.
Можно было подремать до утра. Но мне, однако, не спалось.
«Пожевать лист кустарника, что ли?» – размышлял я, слушая глухое бурчание пустого желудка. Ни еды, ни воды мы не видели целый день!
Сжимая автомат, я чутко вслушивался в тревожный шепот гор. Вглядываясь в чёрно-синий бархат неба, в огромные молочные созвездия, я вспоминал другой, не сегодняшний бой. В голову почему-то упорно лез рассказ моего деда Петра о страшной трагедии 1942 года в песках Калмыкии.
Тогда их полк шёл, через калмыцкие степи, освобождать Ростов-на-Дону. Шли только ночами. И сияли над ними такие же огромные звёзды и сказочные созвездия.
А потом пришла беда.
Предутренний сумрак неожиданно разорвал скрежет и лязг танков. Немецкие танки мгновенно атаковали спящий батальон. Пройдясь смертельным железным катком по мелким окопчикам, они раздавили пятьсот солдат! Пять сотен молодых здоровых ребят, только-только окончивших школу!
Представив их, растерзанных и перемолотых железными гусеницами танков, и вздрогнул. Как наяву передо мной – рыкающая смертоносная махина с крестом на башне. Чуть ниже по борту – эмблема бурого медведя.
Вот уже танк лязгает страшными гусеницами совсем рядом!
Сейчас, бл..дь, раздавит!
Я вздрогнул и открыл глаза.
Надо было отвлечься!
Внимательно я посмотрел на холодный звёздный шатёр, выискивая ковш Большой Медведицы!
Поёживаясь от ночного холода и пронзительного горного ветра, я толкнул в бок Мамырова, который
