а миллионы людей постоянно просматривают новые картинки и выискивают сходство с тобой. Это ж так очевидно и логично!
Тут на кухню зашла Аня, с красным носом и глазами, села за стол, взяла кружку и стала пить. И тоже уставилась в окно. Такая странная тишина установилась надолго. Понятно, что баб это вполне устраивало, но мне хотелось определенности, чтобы решить, что дальше делать. А игра в молчанку этому никак не помогала.
– Аня! – позвал я.
Она не отозвалась. Так же смотрела в окно, а в глазах снова показались слезы.
– Аня! – я не отставал. – Аня, посмотри на меня.
Она взглянула мельком, но снова отвернулась к окну. Ладно.
– Аня, ты неправильно оцениваешь ситуацию, – начал я разъяснять. – Мы не против тебя, мы полностью на твоей стороне. Мы тебя не осуждаем. Это твое дело, только тебе решать, как поступить. Мы тебя по-любому поддерживаем.
Аня опять разревелась и убежала в ванную. Маринка начала на меня шипеть:
– Вот чего ты начал?
А я зашипел в ответ:
– Так надо что-то решать, а не сидеть тут в окно пялиться! Сколько еще в молчанку играть будем? Идите вы обе, короче!
И гордо ушел в зал. Врубил монтажку, сижу и видео собираю. Сколько можно их облизывать? Они такие переживают, а я-то тут при чем? Не моя затея, не ко мне претензии. Вот и сижу, гордый такой. Эти две курицы опять на кухне заперлись, да мне по фигу уже.
Сидели они около часа. Потом вышли в зал и стоят, в дверях мнутся. Я прогу стопорнул, на них смотрю. Аня перевела дух несколько раз, потом мне прямо в глаза посмотрела (дерзко, как наверняка ей казалось) и сказала:
– Я согласна.
Я показал ей рукой на кресло, они сели с Мариной.
– Аня, ты все хорошо обдумала? – спросил я.
Она только кивнула в ответ.
– Аня, мы тебя поддержим, как только сможем. Но тебе самой придется много делать, понимаешь?
Опять кивок.
– Ой, ну что ты пристал? – Маринка вылезла.
Я только шикнул на нее. И снова к Ане:
– Мы с тобой в одинаковом положении, понимаешь? Мы все вместе работаем на дядю, выполняем его заказ. Будем работать плохо – ничего не получим. Мы облажаемся – все в пролете, ты облажаешься – все в пролете. Мы в одной команде.
Кивок.
– Аня, работать надо будет очень хорошо, – продолжаю наседать. – И чтобы не просто с огоньком, а прям вот пожар и вулкан, понимаешь? Чтобы никаких сомнений!
– Мне Марина объяснила, – еще кивок. – Только у меня в рот очень плохо получается. А в попу я вообще никогда не пробовала.
И в пол тщательно уставилась. Зашибись!
Так, вот и начало конструктивного диалога!
– Ань, – сказал я как можно мягче, – ты не торопись! Все еще обсудим и обдумаем. Сейчас главное, что мы пришли к соглашению, а дальше все будем решать постепенно. Не умеешь чего-то? Ха, фигня! Учителя тебе наймем. Вон, Маринка все расскажет и покажет, да, Марин? За жалкие-то сто тысяч!
Аня не
