и проникся к нему уважением и симпатией. Я прожил рядом с ним в монастырском доме дней десять, мы делили хлеб и вместе работали, когда я не был занят своей основной работой на компьютере, управляя компанией из кафе на берегу, где только и можно было подключиться к интернету.
Мы встречали и провожали паломников, гоняли по окрестностям на его старом и таком же чёрном, как он сам, форде — пикапе по всем его многочисленным делам. И знаете что? Я убедился, что он искренне верит в Бога и что странная суматошная жизнь в этом огромном доме, которая дана была ему как послушание, нисколько не мешает ему быть настоящим воином монашеского братства. Просто он, как разведчик далеко в тылу врага за линией фронта, должен обо всём знать, вовремя приносить информацию командованию, никого не раздражать и постараться не быть убитым.
Таков был Патер И. Он спал по три часа в сутки. Молился столько же, сколько это делают в монастыре. Остальное время он работал: встречал и провожал паломников, обеспечивал их быт и питание, собирал по окрестностям грузы и отправлял эти грузы ночными контрабандными тропами через горы или официально с кораблём из порта Иерисоса, в монастырь.
Он был очень забавным. Одевался как оборванец (домокроенная, состроченная на старом «Зингере» и уже неприлично поношенная ряса, чёрная шапочка набекрень). Высокий, худой, вечно напевающий псалмы и одновременно говорящий по мобильнику. Этот мобильник и эти песни я не забуду никогда — так они меня напугали, когда я поехал с ним по делам первый раз.
Этот парень иногда вёл машину ногами. Подруливая коленями!
Первый раз я чуть не схватился за руль и стал рефлекторно искать педаль тормоза с пассажирского сиденья грузовичка. Дело было так. Мы покатили рано утром на молочную ферму забрать десяток вёдер со свежей брынзой для отправки в монастырь кораблём. Сначала должны были заскочить на почту в Иерисосе и помчались, соответственно, по горам в том направлении. Патер И неустанно трепался по телефону, держа его в левой руке, а правой рулил и переключал передачи (ручная коробка передач). Всё это на огромной скорости по извилистому горному серпантину и на старом разбитом пикапе. Он, кстати, никогда не пристёгивался! Вдруг мы выскочили на склон холма, где с правой стороны дороги в тени огромных эвкалиптов мирно пряталась та самая часовня апостола Павла, куда нас завозили паломники по дороге в городок.
И тут… Патер И стал креститься правой рукой, удерживая мобильник у левого уха левой и руля коленями. Я приготовился к худшему! Худшего не произошло. Как не произошло и все последующие разы, когда мы проскакивали мимо этого места на машине. Заговорённые они тут, что ли?
Много позже я убедился, что они вовсе не заговорённые, — просто за ними присматривают, помогают им, охраняют их… Кто?
Да тот, кому они служат.
…Патер И не ожидал увидеть среди паломников иностранцев: его, оказывается, никто не предупредил. У него с остальными паломниками, собравшимися в монастырь, произошла какая — то беседа, ведь оказалось, что проводники могут
