Вдалеке виднелись очертания гигантских пирамид, и я с досадой подумал, что Шлиссенджер ошибся, предсказывая всеобщее ночное паломничество в том направлении. Если б хоть кто-нибудь решился отправиться туда, я бы составил ему компанию. Но сам, не зная дороги, я боялся сбиться.
Как вдруг мне показалось, что из тени, отбрасываемой длинным низким зданием казармы, выскользнули две фигуры и уверенным бодрым шагом направились в интересовавшую меня сторону. Приглядевшись, я понял, что это лорд Карриган и его секретарь. В руках у них был мешок.
"Вот люди, которые явно знают, куда они идут," – с сарказмом подумал я.
Догонять их мне не хотелось. Ни лорд, ни его молодой сотрудник не внушали мне особой симпатии, да и я им, кажется, тоже. Я затушил сигарету и, еще не очень хорошо соображая, зачем это делаю, двинулся за ними. Через несколько минут мы прошли сквозь дыру в ограде аэродрома и выбрались наружу. Идти по кремнистой, белевшей в темноте дороге, было легко. Мои невольные провожатые не замечали меня, так как я следовал за ними на большом расстоянии, едва различая впереди их маленькие фигурки. Дорога оказалась длиннее, чем я сначала предполагал. К тому же страх наступить в темноте на какого-нибудь гада заставлял меня постоянно смотреть себе под ноги. Минут через сорок я потерял из виду силуэты Карригана и его секретаря. Но это было уже неважно. Мы почти пришли.
Моим глазам представилось мрачное величественное зрелище. Мощные силуэты трех пирамид надвинулись и словно заслонили небо. Блуждать между ними в такой час было довольно странным и, честно говоря, малоприятным занятием. В моей душе разом ожили все детские страхи, которых в темноте не стыдятся даже профессора анатомии. Роем поднялись в голове воспоминания о "проклятиях пирамид", ночных духах-убийцах – стражах царских гробниц, разграбленных сокровищах и тому подобном.
Я посмеялся над собой и сделал несколько шагов, как вдруг впереди мелькнул тусклый огонек. Я замер. Зеленоватый свет шел от одной из пирамид, самой большой и массивной. Он маячил где-то на уровне метров тридцати от земли и обозначал собой вход в гробницу. К нему по шаткой лестнице двигались две фигуры.
"Вот, значит, как," – сказал я себе и осторожно, стараясь не шуметь, последовал за ними.
Прежде, чем войти внутрь пирамиды, я затаился на верхней площадке лестницы и прислушался. Ни звука не долетало до меня. Мне пришлось заглянуть внутрь, чтобы убедиться, что путь свободен. Там никого не было. Узкий коридор, освещенный все тем же мягким зеленоватым светом, вел несколько под уклон. Стены его были испещрены многочисленными рисунками и иероглифами. Откуда исходил свет, я не знал, и это сильно смутило меня.
Впереди по коридору промелькнула какая-то тень. Я дал бы голову на отсечение, что это не был ни Карриган, ни Лабриман. Я всмотрелся пристальнее, и холодок прошел у меня по спине. Мне показалось, я узнаю его. У правой стены, пестревшей иероглифами, стоял, задрав голову и водя рукой по шероховатой поверхности камня, Шлиссенджер. Он
