она. – Я ее боюсь.
– Веди себя прилично, – сказал он и слегка шлепнул ее по руке, но позволил отвести себя в гостиную.
Корри был несколько удручен перспективой неминуемого скандала с женой. Филипп пребывал в состоянии благодушного умиротворения. Он уселся в удобное кресло и принял понюшку из табакерки, украшенной драгоценностями, которую протянул старый маркиз. Аделина расправила мерцающие оборки своего кринолина и обольстительно посмотрела на деда.
– Какая чудесная коробочка! – произнесла она.
Что же, она была его самой красивой внучкой и уезжала в дальние края. Он вложил табакерку ей в руку.
– Возьми, – сказал он. – И когда индейский вождь предложит тебе трубку мира, в ответ можешь дать ему понюшку табаку.
Никто не смог бы быть более бескорыстно-очаровательным, чем Аделина в оставшейся части визита. Но между ней и Бриджит возникла напряженность. На следующее утро они вполне были готовы расстаться. У дверей ждал фургон для сундуков Аделины, так как она никогда никуда не выезжала без множества вещей. Аделина стояла в холле, высокая и стройная, в темно-зеленом костюме для верховой езды. Ее волосы были искусно заплетены, на прическу водружена маленькая шляпка с темным пером, свисавшим на молочную белизну ее щеки. Яркие губы приоткрылись в ласковой улыбке.
– Какой был чудесный визит! – воскликнула она, обнимая Бриджит. – Благодарю тебя, дорогая кузина, за все, что вы для нас сделали. Когда мы с Филиппом обоснуемся в новом доме, вы с Корри должны приехать к нам в гости и провести с нами год, потому что, право, и года не хватит, чтобы отплатить за вашу доброту!
Бриджит была ниже. Когда они обнялись, она почти ничего не видела из-за плеча Аделины. Вытаращенными из-за пылких объятий глазами она уставилась на пустое место на стене. Когда Бриджит осознала, что пропал детский портрет Аделины, она с криком, переходившим в вопль, принялась отчаянно высвобождаться из объятий. Почувствовав бурю, Аделина прижала ее к себе еще крепче.
– Пусти меня! – визжала Бриджит в ярости. – Пусти меня!
Мужчины в ужасе уставились на них.
– Ради всего святого, что происходит? – потребовал разъяснений Ренни Корт.
– Он отдал ей картину! – вскричала Бриджит.
– Какую картину?
– Портрет Аделины! Корри отдал его ей. Он исчез.
Все разом посмотрели на стену. Корриган побледнел.
– Я этого не делал, – заявил он. – Если портрет исчез, значит, это она его взяла.
Аделина была вынуждена освободить Бриджит, которая набросилась на нее с гневными обвинениями.
– Ты его взяла! – заявила она. – Он в одном из твоих чемоданов. Питер! – крикнула она слуге. – Выгрузи чемоданы из фургона.
– Оставь их в покое, – сказала Аделина и спокойно повернулась к кузенам: – Я действительно взяла картину, – продолжила она. – Но я всего лишь взяла то, что принадлежало мне, поэтому давайте не суетиться.
Питер стоял с багажом
