руках, – холодно ответил Зубриков.
– Расскажите, пожалуйста, как вы обнаружили тело и почему оказались в кабинете?
Петр Петрович кратко описал свой визит к главврачу, опустив ненужные, с его точки зрения, подробности.
Выслушав рассказ, Ялович задумчиво кивнула.
– Официально дадите показания завтра в прокуратуре. А пока… – взгляд следователя безуспешно скользил по рабочему столу покойной.
– Ищете предсмертную записку? – гортанно усмехнулся Зубриков.
Ялович вздрогнула от неожиданности и метнула в пенсионера пронизывающий взгляд.
Зубриков спокойно отразил «дротик» и изобразил на лице ленивую нагловатую полуусмешку-полуулыбку. Казалось в ней застыл вопрос: «Небось надеетесь на самоубийство?»
Ялович усилием воли взяла себя в руки и спокойно с налетом вызова произнесла:
– Отнюдь, господин насмешник. Я мечтаю расследовать таинственное убийство.
– В стиле Ван Дайна? – ирония в тоне Зубрикова сочилась, как смола из свежего надреза на коре.
– Или в стиле Карра, Леру, Фримана, Буало-Нарсежака… – и она назвала еще ряд фамилий.
– А вы прекрасно знаете детективных авторов, – с долей уважения сказал Зубриков.
Кораблев, уже давно переминавшийся с ноги на ногу, решил прервать разговор.
– Надо что-то решать, Тамара Викторовна.
– Вы правы, я отвлеклась. Мне необходимо знать, кто был у Поиловой на приеме.
– Здесь есть журнал, – подсказала женщина-врач.
– Ничего не трогайте, – предупредила следователь.
Осторожно открыв указанный журнал, она прочла пять фамилий, записанных аккуратным почерком: Воронцов, Белова, Смирнов, Котеев, Башевич.
– А вы? – с подозрением спросила она Зубрикова. – Я не вижу вашей фамилии.
– Я пришел, так сказать, в порядке живой очереди, – сверкнул золотыми зубами Петр Петрович.
– Ладно, разберемся с этим потом.
Ялович переписала фамилии и выписала три повестки в прокуратуру, третья предназначалась перепуганной гардеробщице, у которой чуть глаза на лоб не полезли, увидев, как запаковывают в специальный пакет номерок. Вслед за ним были собраны с пола осколки желто-зеленого стекла, черепки чашки, чуть-чуть жидкости удалось собрать и поместить в специальную емкость. Наконец все формальности были закончены, и Ялович разрешила экспертам уехать. До завтра она отпустила и троих свидетелей.
– Вы хорошо знали Поилову? – задержала следователь в дверях Ольгу Алексеевну Митченко. – Как думаете, это убийство или самоубийство? Записки мы не нашли. Порошка цианида – тоже. Вам не известно, были ли у нее враги?
– Нет, пожалуй, нет, – неуверенно ответила женщина, – Извините, я слишком потрясена. Не могу думать.
– Понимаю, – мягко сказала Ялович, обнимая Митченко за плечи. – Выспитесь как следует и приходите завтра.
– Да-да, конечно, – запинаясь, пробормотала заместитель главврача
