и по моим подсчетам наступал полдень. – Как я мог так долго спать? Да еще в таком холоде? В таком виде? Пламя костра потухло, моей блондинистой подруги и след простыл вместе с ее семейством. – Как так? Как она могла меня оставить одного? И вообще знает ли она о моем присутствии? Я встал на ноги, на этот раз мне было не привычно в образе человека. Мне хотелось вытянуть передние лапы вперед и потянуться. Язык во рту лежал не удобно, мне хотелось его высунуть, и даже несмотря на то, что меня никто не видит я не позволил себе этого сделать. – Куда же мне идти? Где ее искать? И вообще, что мне делать целый день до вечера в образе человека. Мне катастрофически не хватало моей шкуры волка.
Дневной лес не был столь гостеприимен по сравнению с ночным. На этот раз могучие сосны и ели не расступались передо мной, а наоборот кололи своими лапами. Болотная топь издавала не приятный запах, странно, почему ночью я этого не чувствовал. Я не знал куда идти, и пошел туда, где ночью горело пламя. К моему удивлению, от костра не осталось и следа, даже пепла. – Возможно они просто заметают следы. Подумал я, и стал осматриваться. – В каком же направлении они двигаются. Скорее всего юго-западном. Мое предчувствие меня не подвело. След детской ноги рассеял мои сомнения. Хоть отпечаток ноги был единственным, я был уверен, что двигаюсь в правильном направлении.
Мое блуждание по лесу в двенадцатом веке среди бела дня заставило меня трястись от страха в прямом смысле этого слова. Я так боялся наткнуться хоть на одну живую душу. Я в своих вещах с незнанием языка, с гладко выбритой кожей лица и аккуратно уложенными волосами выглядел как демон среди этих болотных мест. Мне было страшно. Если бы меня нашли и поймали, то явно сожгли бы на костре. Мы бы не нашли общего языка. Хотя нам бы нашлось, о чем поговорить. Я прислушивался к каждому шороху, к каждому упавшему листочку, и мой слух меня не подводил. По моим подсчетам я уже ушел так далеко, от селения, что уже и сам не мог понять где я нахожусь. На мое счастье я не встретил ни одной живой души. Это шло мне на руку. Я шел медленно и бесшумно, сжимая в ладони свой висевший на шее клык. Для меня на данный момент это было единственной защитой. Я мысленно ругал свою волчицу. – Как она могла меня оставить? Почему она не дала о себе знать? Наступал вечер, начинало холодать. И к моему сожалению во мне проснулось чувство голода. Я с нетерпением ждал превращения в хищника, чтобы поймать хоть кого-то, например, зайчика или утку на болоте. Я не представлял себе, что мне, когда ни будь придется охотиться на зайца. И тут я вспомнил высказывание – «голодный как волк». Я только сейчас понял, как не сладко живется волку. Пока сам не оказался в его шкуре.
Стемнело. Мое тело покрылось шерстью. Я не заметил, как это произошло, я продолжал идти уже на двух лапах, и думать о ней. – Неужели они смогли так далеко уйти? Тем более с ребенком. Моя интуиция, а вместе с ней и обоняние увеличились в разы.
