ресницы подрагивали. – Попадос, как в альтернативке.
– Что еще за альтернативка?
– Направление в фантастике, – пояснил Вася. – Я ее много читал. В нашем взводе имелись любители. В этих книгах герои всегда, проваливаясь в прошлое, именно в начало или перед самой войной попадали.
– А почему?
– А хрен его знает, Паш. Так авторам хотелось. Причины разные – то инопланетяне, то вследствие экспериментов потомков со временем, то банальная молния. А то и вовсе без объяснения причин – раз и у Сталина в кабинете!
– Вот так сразу к Сталину?!
– Ну, или к Берии, неважно, но обязательно соблюдались три правила – промежуточный патрон, командирская башенка и песни из будущего, плюс варианты…
– Дурь! – констатировал Свешников. – Лучше про планы немцев рассказать.
– Не без этого, – улыбнулся Вася. – А про три правила я просто стебался. И нормальные книги про попаданцев читал.
– Когда ты успел столько книг прочитать? В школе за чтением я тебя никогда не заставал.
– Когда служил. В основном во время долгого сидения на «точках».
Жуков вдруг зарычал и начал махать руками.
– Отключай! – крикнул Свешников, чудом уворачиваясь от выстрелившей в его сторону ноги.
Маргелов отключил «работу» и кинулся на помощь, но помощь не понадобилась – Жуков сразу успокоился. Сел.
– Вы были правы, мужики, – прохрипел Сергей.
Потом он встал, подошел к столу, взял бумагу с именами, и дополнил своей записью:
«Якушев Степан Михайлович. Родился в Томске в 1917 году. Сержант. Погиб 27.06.1941».
Затем налил себе водки. Выпил.
– Что же такое мы сделали? – рассматривая кружку, спросил он. – Это не томограф. Это какая-то машина времени.
– Это не машина времени, – возразил Свешников. – Наши тела никуда не перемещались, и не факт, что было перемещение сознания. Возможно, наш аппарат транслирует в мозг некую запись, сохраненную в памяти земли. Своеобразное информационное поле, ментал, например. Так наш аппарат подключается к менталу, и мы видим все как в записи.
– Тогда не сходится.
– Что не сходится?
– Что это запись. Ты, например, – Сергей ткнул пальцем в Павла, – что-нибудь сделал, когда был… э-э-э… там?
– Ничего, – признался Паша. – Я был напуган… до смерти.
– А ты? – повернулся Жуков к Маргелову.
– Какое там?! Я в полном обалдении был… – смутился Вася. – Да и бой недолгим был…
– Вот! А я помогал, как мог…
– Расскажи.
– Бой был тяжелый, – начал Сергей, – странно, что название деревни не помню, остальное… всю жизнь, начало войны и сам бой… Я был сержантом. Замком…
И Жуков все рассказал. Как ротой держали оборону против целого полка. Как немцы погнали детей,
