снова служить в армию и подождать со свадьбой лет эдак …дцать.
Как ни дули губки красавицы, но сговорчивым оказался только средний брат и со счётом два – ноль в мою пользу, мы завершили завтрак. На выходе из столовой, сопровождаемое смешком Ариса, в адрес невозмутимого брата полетело что-то непонятное мне с прозвищем «каблук», не без ехидства выданное Фалентиром.
– Трепать не вижу смысла языком, мужья у всех двух типов, кто не знает? Есть те, кто у жены под каблуком и те, кто это тщательно скрывают… – спасибо маме Дорис, которая не оставила без внимания едкое высказывание Фалентира и, поэтично указав тому на бревно в собственном глазу, подсказала ещё одно значение слова известного мне до этого исключительно как выступающая часть подошвы на обуви.
После завтрака повелитель опять сделался сильно занят. При его насыщенной событиями жизни о том что он просто избегал со мной встречи до самого приезда моих родителей думать было нелогично. Но я то, конечно, именно так подумала.
Встречу гостей мой ныне сговорчивый муж организовал в холле. Он лично создал переход прямо во дворец, чтобы моим родственникам не пришлось подниматься по многочисленным ступеням крыльца. Встреча была очень тёплой: я обняла родителей, мужчины обменялись приветствиями и рукопожатиями, женщины реверансами, мамы сначала взялись за руки, а потом и вовсе последовали моему примеру и обнялись, от чего я стала счастливой окончательно.
Совместный завтрак сопровождался оживлённой беседой завязавшейся в основном на двоих у наших отцов. Иногда рассказы старших о влиянии новых заклинаний на урожай Арис и Фалентир разбавляли своими волшебными историями. Никогда не видела папу таким весёлым и открытым, чувствовалось как ему приятно дружеское общение с бывшим правителем Эльфирина.
За то мой воин, далёкий от повседневных мелочей правителей аграрных стран, молчал и выглядел отрешенным, а мне вдруг так захотелось повторить чувство восторга возникшее, когда он по условиям нашей сделки, становился внимательным и обходительным. Раньше он, конечно, одним только невниманием к моей скромной персоне меня счастливой делал, но сделка – есть сделка, и нечего ему просто так драгоценное время просиживать.
– Дорогой супруг, Вы очень заняты с утра? – я постаралась исполнить нечто похожее на улыбку Ингрис и обратилась робким голоском.
– Для тебя я всегда свободен, радость моя, – если от рафинированной сговорчивости брата, Фалентира даже и перекосило, мне было всё равно. Я продолжила в чрезвычайно радостном предвкушении:
– Составите нам компанию? Мы собрались на прогулку сразу после завтрака.
– С превеликим удовольствием! – прозвучало вполне мной ожидаемое. И пока я упивалась чувством триумфа от достигнутой уступчивости, у папы с мамой складывалось стойкое впечатление, что я из всемогущего повелителя «верёвки вью» (если я правильно запомнила, свёкор именно так о способностях Ви отозвался). Не скрою, временная власть
