конечно, Гердой, а Ромка – Каем. Книга осталась раскрытой на диване, Кира взобралась на подоконник, прижалась лбом к холодному окну и стала наблюдать, как растут неуклюжие стенки снежного домика. Одной стороной скорее будки, нежели избушки, стал штакетник их палисадника. Появилось окно, укрепленное какими-то деревяшками. Кира водила пальцем по запотевшему от ее дыхания стеклу. Никто ее не замечал. Ну, это уже слишком! Невыносимо быть по другую сторону и просто наблюдать за этой кутерьмой! Кира постучала в окно тихонько, потом громче, Ромка обернулся, увидел ее, подбежал к окну. Кира открыла форточку.
– Выходи, строим штаб, – заважничал друг.
– Я не могу, дверь закрыта, мне сказали сидеть дома и ждать, когда придут Наташа или братья из школы.
– А ключ у тебя есть?
– Ключ под дверью, – ответила Кира, не понимая, почему ее друг спрашивает об этом.
– Так давай я тебя открою, и сможешь выйти.
Какое простое решение, как же Кира сама не додумалась до этого? Почему ей даже в голову не пришла такая простая мысль, что можно каким-то образом выйти из закрытого дома? Потому что мама сказала быть дома и ждать. Вот почему. Кира очень любила маму и, конечно, не хотела ее огорчать, но соблазн пойти на улицу был слишком велик!
– Мне мама велела сидеть дома.
– Но она же ничего не узнает. Мы поиграем, потом ты пойдешь домой, я тебя снова закрою, и все. Никто не узнает.
Кира подумала минутку. Нет, абсолютно невозможно было отказаться. Она оделась, вышла в сени и толкнула ключ наружу в зазор между дверью и крыльцом. Ромка открыл замок и выпустил Киру на свободу, ура! Он запер дверь снова и опять положил ключ на прежнее место, не проталкивая его слишком далеко, чтобы потом его можно было легко нащупать. С собой брать ключ было опасно, мог потеряться. Ликовала и прыгала от счастья душа! Кира тут же подключилась к увлекательному занятию вместе катать снежные комья, выравнивать их дощечкой, законопачивать образовавшиеся щели в вырастающей стене. В перерывах усаживались на снежный пол в кривой избушке без крыши, дышали на стены и наблюдали, как плотный снег быстро подтаивает от горячего дыхания, образуя кружевные, неровные края.
Сколько прошло времени, было непонятно. Бабушка Ромы, приехавшая приглядывать за братьями, позвала их домой обедать. Значит, пора и Кире. Ромка закрыл за Кирой дверь, проскрежетал ключ в замочной скважине, просунулись мальчишеские худые пальцы с заусенцами на указательном пальце и толкнули ключ под дверь. Дома Кира сняла шапку, варежки, пальтишко, валенки. Посмотрела на часы – стрелки еще не на нужном месте; на валенки – в них вгрызся снег, кое-где покрывшийся в тепле ледяной корочкой. Она стряхнула снег, положила валенки на еще теплую после утренней протопки печь, чтобы не выдать себя. Замела следы.
Зимой Ромка высвобождал ее, как принцессу из темницы. А с весны до поздней осени Кира распоряжалась свободой по собственному
