очередь, чтобы войти, и за мной пристроилась длинная повозка, запряженная четверней лошадей. На ней были сложены свежие бревна, несомненно предназначавшиеся для новых покоев старшей дочери короля, леди Марии, что строились у реки. Другая повозка, которую сейчас как раз осматривали стражники, была нагружена гусями для дворцовой кухни, а непосредственно передо мной гарцевали на конях с богато украшенными седлами трое молодых людей, которых сопровождали слуги. На молодых джентльменах были зеленые камзолы с буфами и разрезами у плеч, отчего была видна фиолетовая шелковая подкладка, на головах у них красовались шапки с павлиньими перьями, а через одно плечо свисали небольшие накидки, прихваченные лямкой на новый испанский манер. Я услышал, как один из них сказал:
– Я не уверен, что Ризли вообще сегодня здесь, не говоря уже о том, прочел ли он прошение Мармадьюка.
– Но человек Мармадьюка внес нас в список, и это позволит нам войти в приемную. Давайте пока скоротаем время за игрой в карты, и один лишь Бог знает, кто может пройти мимо, пока мы будем там.
Я понял, что эти молодые люди ищут место при дворе, – вероятно, какие-нибудь мелкопоместные дворяне, отдаленно связанные с кем-то из людей сэра Томаса Ризли, одни из бесконечной череды просителей, которые заполняли Уайтхолл в надежде, что им дадут какую-нибудь должность, желательно синекуру. Скорее всего, на эти наряды они потратили свой полугодовой доход в надежде привлечь внимание кого-нибудь из влиятельных персон или хотя бы слуг значительных людей. Мне вспомнилось общее прозвище таких типов – «гроза придворных».
Подошла моя очередь. Стражник держал в руке список и маленьким стило вычеркивал имена. Я уже собирался назвать свое, когда из ниши в воротах появился молодой Уильям Сесил. Он коротко переговорил с охранником, и тот, сделав соответствующую пометку, махнул мне рукой, разрешая пройти. Въехав под арку, я услышал, как молодые люди спорят со стражником. Очевидно, их в списке все-таки не оказалось.
Миновав арку, я спешился около конюшен. Сесил позвал конюха, и тот взял у меня поводья.
– Я провожу вас в помещение стражи, – деловым тоном сказал Уильям. – Там вас ждет человек, который и отведет вас к королеве.
Сегодня на моем новом знакомом была другая адвокатская мантия, а на груди пришит значок с портретом молодой женщины в короне – это был символ святой Екатерины, личный значок королевы.
Я согласно кивнул и оглядел вымощенный булыжником внешний двор. Как-то раз, во времена лорда Кромвеля, я уже бывал здесь. Справа шла стена крытой галереи, окружавшей королевский сад. Строения с трех прочих сторон поражали великолепием: все стены были или выложены плиткой в черно-белую шашечку, или расписаны фантастическими зверями и растениями на черном фоне, отчего выделялись еще больше. За королевским садом, к югу от него, я разглядел длинный ряд трехэтажных
