в окружении деревьев,два маленьких виднелись поодаль. Они были очень глубокими, и детям строго-настрого запрещалось к ним ходить. За озерами простиралась степь.
– Сейчас устроимся, перекусим и спать. С утра сразу за занятия! – скомандовал Кирий. Он был добродушный здоровяк. Ответственный и добросовестный. Своих детей пока не имел, но он с радостью обучал малышей всей деревни. И получалось у него мастерски. К каждому умел он найти свой подход.
Малакиния долго не могла уснуть. Новые звуки вокруг отвлекали: сопение детей, громкий храп Кирия. А доносившиеся из леса шорохи, вскрикивания ночных птиц и зверей – пугали. Крепко прижимаясь к сестре, с которой они устроили одну постель на двоих под старым шерстяным одеялом, лисенка боялась. Одеяло пахло опилками и полынью, – ее веточками мама перекладывала все вещи на чердаке, чтобы моль не вздумала в них поселиться. Долго Малакиния лежала без сна и старалась уснуть, то крепко зажмуривая глаза, то считая овец от одной до ста, и от ста до одной. Когда же усталость взяла верх над взбудораженным Духом лисички и она провалилась в глубокий сон, ей привиделось, что ее снова несет бурная вода Ноэвы, больно швыряя о камни. Сестра протягивает ей руку и кричит: «Хватай, хватай!» Но Малакиния никак не может дотянуться. Она начала захлебываться, задыхаться во сне – и проснулась, уткнувшись лицом в розового ослика, который мешал свободно дышать. На горизонте зпбезжил рассвет, Кирий уже сидел у костра, от которого только-только начинали подниматься тонкие струйки дыма. Кузнец собирался готовить утренний чай и легкий перекус детям. После сна у Малакинии остался неприятный осадок, она решила больше не спать и направилась помогать кузнецу. Постепенно просыпались остальные.
За заботами и завтраком, под звонкое пение жаворонков лисенка забыла о наполнившем ее ночью страхе. Но она тут же вспомнила о нем, когда вода, в которую она сначала медленно погружалась, неожиданно сомкнулась над головой, а под ногами не получилось нащупать дно. Малакинию, еще несколько мгновений назад радостно предвкушавшую свой первый урок плавания, поглотила паника. Вода попала в нос, заливалась в рот. Лисенка барахталась, пытаясь вернуться к поверхности, но все было зря. Ногу больно свело судорогой, лиса попыталась вскрикнуть и снова хлебнула воды. Как во сне. Как в реке.
Кузнец нашарил ее и поднял над водой. Прошло всего-то несколько секунд. Малакинии казалось – прошла вечность. Она отплевывалась и хватала воздух ртом.
– Нога, нога болит. Я чуть не захлебнулась. Я хочу на берег.
Один из помощников Кирия взял лиску из рук кузнеца, и отнес на сушу. Остальные продолжили занятие. Милания поторопилась к сестре. Малакния дрожала, укутавшись в полотенце, помощник кузнеца растирал ей ногу.
– Ничего страшного, сейчас успокоишься и снова попробуешь. Многие первый раз в воде пугаются. Еще и судорога некстати, это нервное, – приговаривал угловатый нескладный парень. – Я помню, в первый раз, когда в озеро вошел, мимо карась плыл и меня за ногу зацепил, так я с таким криком из воды деру дал… Меня потом в группе
