не побрезгует. Знай это.
– Я просто хотела хорошей жизни, как в те времена её ещё можно было добиться? Ты же тоже не бедный человек… По тебе видно, – тихо, изредка поднимая на неё глаза сказала Анна.
– Я к этому, как ты не шла. Мне просто повезло, и с мужем, и вообще с семьёй. Я головой всего добилась, а не другим местом.
Анна, не знала, как ей реагировать, что сказать, только время от времени, раскрывая рот, уже собиралась что-то сказать, но… передумывала, изредка поднимая глаза, с отчаянием смотря на эту чужую, но родную молодую женщину.
– Тебе нечего сказать? Естественно. Что ты можешь мне ответить? Чем оправдаться?
– Мне было семнадцать лет, – тихо ответила Анна. – Как бы я тебя растила? Я училась, у меня в жизни ещё ничего не было.
– А мать!? Моя бабка!? Ты про неё уже совсем забыла!? Вычеркнула из своей жизни!? Интересно, а они про неё знают!? Они знают, что у них бабушка была?.. В сумасшедшем доме?.. Куда её собственная дочь сдала! Здравого человека! Только, чтобы она молчала. Ты им про это рассказала!? Не думаю! Интересно, а как они на такую правду отреагировали бы? Может им сказать… всё-таки? Ты её после того случая туда сдала? Мне же многое известно, я просто от тебя хочу правду услышать, тебе о ней напомнить. Неприятно? И это хорошо. Наконец-то увидела, насколько ты в грязи погрязла?
Анна, с ужасом посмотрела на неё.
– Боишься? Конечно, правды все боятся. Хочешь, я расскажу, как я про тебя узнала, и про твою мать, мою бабку? – Люда снова с усмешкой посмотрела на неё. – Когда мне исполнилось семнадцать, ко мне подошла одна женщина, и дала мне письмо, его написала твоя мать, за несколько лет до этого. Я уже не жила там, мы жили далеко, она приехала туда и передала его мне, как просила бабушка. Да, у меня уже была семья, были мама и папа, сёстры, даже братья. Она передала письмо, но в подробности не вдавалась, только на конверте адрес был, я приехала к ней через два года. Вот тогда-то я и узнала все подробности. Твоей матери уже не было в живых. Только по фотографии я узнала ту женщину, которая не раз приходила к забору детдома, втайне передавала мне гостинцы. Ты ещё и по этой причине её сдала? Боялась, что она заберёт меня всё-таки? Чего ты молчишь! Скажи хотя бы раз правду! – Людмила с ненавистью выкрикнула ей в лицо. – И здесь трясёшься. Ты же ей запретила забирать меня. Ты говоришь, что не могла меня растить? А она хотела, она же предлагала забрать и самой меня вырастить, разве нет!? Только ты этого не хотела. Скажи мне, в чём я перед тобой была виновата? Что появилась на свет!? Так зачем ты рожала!? Ты говоришь, что у тебя жизнь не устроена была? А когда я родила Олю, твою, между прочим, внучку, у меня почему-то такой вопрос не возникал, у меня и в мыслях не было её оставить. Я тогда жила далеко от родителей и приехать к ним не могла, я тоже, как и ты, училась… И у меня тоже жизнь не была устроена, и мужа не было, вообще никого рядом.
Анна
