к Озеру, когда увидел Рансоля, застывшего у самой кромки воды.
«Что он здесь делает? – подумал Элой. – Кажется, ему было поручено отнести Чашу Познания в хранилище и проследить, чтобы ее оформили по всем правилам».
– Эй, Рансоль! – крикнул он с обрыва.
Неожиданно гном подпрыгнул, и, не удержавшись на скользком берегу, упал, и покатился прямо в воду, смешно барахтаясь у самого берега. Элой еще больше удивился, когда понял, что гном тонет.
«Какого черта он вообще полез к воде, если боится ее как черт ладана? – Абасси поспешил на выручку. – Утонет дурак в метре от берега». Он сбежал по крутой дорожке вниз. Его плащ цеплялся за траву и корни деревьев, оставляя за собой широкую полосу.
Он подбежал как раз вовремя, гном уже ушел под воду и больше не сопротивлялся.
«С ума сойти! – пронеслось в голове мага. – Глубина меньше метра. Тарабардам какой-то», – выругался он. Даже не закатав рукав, Элой опустил руку в ледяную воду, ухватил гнома за ворот пестрой жилетки и одним махом вытащил его из воды.
Опустив беднягу на песок, он распростер над ним руки ладонями вниз и прочитал заклинание:
– Таверди тариверди алахолам. – Гном открыл глаза и застонал. Не столько от того, что все его тело нещадно болело, руки и ноги свело от холода. Он увидел перед собой Элоя Абасси, мрачного и нелюдимого мага, правую руку директора, человека, которого боялись не только все здешние существа, но и многие маги.
Абасси поднял брови и слегка наклонил голову как бы в знак вопроса. Он сверлил маленького человечка взглядом, будто собирался прожечь в его груди дыру. Рансоль постарался сделать вид, что ему очень плохо. Но тянуть время не имело смысла. Какая разница – через пару минут ему все же придется поведать о своем проступке. Так уж лучше выложить все сразу, чем терпеть муки ожидания.
Он открыл глаза и, не поднимаясь с земли, обреченно заговорил:
– Я очень виноват, очень, очень виноват! Мне нет прощенья, и зря вы вытащили меня из Озера. Все равно мне придется туда вернуться. – И он выложил начистоту все, что с ним произошло за последние сутки. Гном ожидал приговора затаив дыхание. И с замиранием сердца всматривался в лицо мага, надеясь усмотреть в нем хоть какую-то эмоцию. Он был готов ко всему.
Элой грозно стоял над распростертым несчастным гномом. Сложив руки на груди, он возвышался над карликом как скала-великан. Прошла минута, другая. Наконец маг очнулся и легко, словно пушинку, поднял несчастного гнома на ноги. Затем резко повернулся и огромными шагами ринулся вверх по тропинке.
– Иди за мной, – резко бросил он Рансолю через плечо. Гном еле поспевал за ним. Мокрая одежда сковывала движения, мешая идти, но гном будто этого не замечал. Рансоль почти смирился со своей участью и за всю дорогу не проронил ни слова. Он полагал, что маг ведет его в министерство, но на удивление Абасси свернул в противоположную сторону и, пройдя несколько
