Розали? И самое важное – что она разглядела в смутно открывавшихся перед ней картинах будущего? Догадывается ли она, о чем думает Эдвард, почему он такой мрачный? Существуют ли какие-то основания для внутренних, инстинктивных страхов, от которых я никак не могу избавиться?
Утро тянулось медленно. Мне не терпелось увидеться с Элис, хотя я и не смогла бы толком поговорить с ней в присутствии Эдварда. Он же оставался равнодушным. Время от времени он спрашивал меня, как рука, а я в ответ лгала, что все в порядке.
Элис обычно являлась к обеду раньше нас, ей не приходилось подстраиваться под лентяек вроде меня. Но на этот раз стол оказался пуст: подруга не ждала с подносом, уставленным тарелками, к которым она никогда не притрагивалась.
Эдвард никак не прокомментировал ее отсутствие. Я подумала, что ее могли задержать на уроке, но тут увидела Коннера и Бена, вместе с которыми она ходила на французский.
– Где Элис? – нетерпеливо спросила я у Эдварда.
Он посмотрел на батончик мюслей, который крутил в пальцах, и ответил:
– Она с Джаспером.
– С ним все в порядке?
– Он ненадолго уехал.
– Уехал? Куда?
– Да так. – Эдвард пожал плечами.
– И Элис тоже, – добавила я с тихим отчаянием в голосе. Конечно, если Джаспер в ней нуждается, она поехала с ним.
– Да. Ее какое-то время не будет. Она пыталась убедить его отправиться в Денали.
В Денали обитал еще один клан уникальных вампиров – таких же положительных, как и Каллены. Таня и ее семейство. Я часто о них слышала. Эдварду пришлось сбежать к ним прошлой зимой, когда после моего приезда ему стало неуютно в Форксе. Лоран, самый цивилизованный член стаи Джеймса, отправился туда, вместо того чтобы примкнуть к Джеймсу в борьбе против Калленов. Так что со стороны Элис вполне разумно было посоветовать Джасперу поехать туда.
Я проглотила внезапно подступивший к горлу комок, ссутулилась от нахлынувшего чувства вины и опустила голову. Это я выжила их из дома, так же как Розали и Эмметта. Я просто чума какая-то.
– Рука болит? – заботливо спросил Эдвард.
– Да кому какое дело до моей дурацкой руки? – с отвращением пробормотала я. Он не ответил, и я положила голову на стол.
К концу дня молчание стало казаться уже нелепым. Мне не хотелось первой нарушать его, но другого выбора не было, если я хотела, чтобы он вообще со мной заговорил.
– Зайдешь сегодня попозже? – спросила я, когда он – без единого слова – проводил меня до пикапа.
Обычно он всегда ко мне заходил.
– Попозже?
Я с удовольствием отметила, что он, похоже, удивился.
– Мне надо на работу. Пришлось договариваться с миссис Ньютон, чтобы вчера взять выходной.
– Ах да, – пробормотал он.
– Ну, так зайдешь, когда я вернусь домой? – Мне вдруг стало не по себе, и я почувствовала
