знал, и Гарри хорошо меня выучил.
«Будь осторожен», – говорил Гарри. Он учил меня осторожности так, как только коп может научить убийцу.
Учил выбирать тех, кто заслуживает смерти. Учил убирать за собой. Учил не оставлять следов. Учил избегать эмоциональных проявлений: они приводят к ошибкам.
Конечно, осторожность распространялась далеко за пределы только убийства. Быть осторожным также означало создание себе обыденной личины. Структурируй. Будь коммуникабельным. Имитируй жизнь.
Все это я выполнял, очень тщательно выполнял. Я стал почти совершенной голограммой. Вне подозрений, без упрека, выше позора. Аккуратный и вежливый монстр, соседний парнишка. Даже Дебору я всегда дурачил, по крайней мере отчасти. Конечно, она верит в то, во что хочет верить.
И именно сейчас она верит в то, что я могу помочь ей раскопать эти убийства и одним прыжком начать новую карьеру. Что я катапульта, которая перенесет ее из сексуального голливудского наряда в костюм деловой леди. И конечно, Деб права. Я способен ей помочь. Но я не совсем хотел ей помогать – приятно видеть хорошую работу другого убийцы, я испытывал какую-то эстетическую связь или…
Эмоциональную вовлеченность.
Ну! Вот оно. Несомненно, я нарушал Кодекс Гарри.
Я повернул катер назад, в сторону канала. Уже полностью стемнело, но я ориентировался на огни радиовышки в нескольких градусах левее того места, куда направлялся.
Гарри всегда был прав, и сейчас он тоже прав. «Никогда не связывайся с эмоциональными делами», – говаривал Гарри.
Я помогу Деб.
Глава 5
Наутро шел дождь. На дорогах ужасные пробки, так всегда бывает в Майами, когда идет дождь. Некоторые водители снижали скорость на скользкой дороге. Это вызывало негодование остальных, и они, не переставая, сигналили, орали из опущенных окон, обгоняли по обочине, яростно виляли в хвосте этих медлительных болванов и грозили им кулаками.
На эстакаде Лежен огромный грузовик с молоком вынесло на правую полосу, и он задел автобус католической школы. Грузовик перевернулся, и теперь пятеро девчушек в клетчатых шерстяных юбках с оцепенелым выражением на лице сидели в огромной луже молока. Движение на целый час почти остановилось. Одну из девочек уже отправили на вертолете в больницу Джексона. Остальные по-прежнему сидели в молоке и смотрели, как взрослые орут друг на друга.
Я постепенно продвигался вперед, слушая радио. Оказалось, что полиция идет по горячим следам тамиамского мясника. Никаких деталей не сообщалось, но капитан Мэттьюс был в ударе. Он озвучил ситуацию так, будто лично произведет арест, как только допьет кофе.
Наконец я съехал с эстакады, однако скорость потока машин увеличилась не намного. Недалеко от аэропорта я остановился у пирожковой, купил оладий с яблоками и пончик, причем оладьи закончились еще до того, как я дошел до машины. У меня очень быстрый обмен веществ. Это оттого, что я веду правильный
