имела контакт с Монте и его людьми, яростно отвергались еще на стадии формирования порядка слов в голове.
Судьба Шарлотты в случае возвращения в Британию была предрешена, и это понимали все: смерть за измену и покушение на королевскую дочь или, в лучшем случае, пожизненное заключение. А попытка к бегству, даже при удачном исходе, не принесла бы ей ничего, кроме вечных скитаний. Одинокая молодая девушка без семьи, протекции и с выдуманным прошлым, которое никто не в состоянии был бы подтвердить – ибо свою настоящую историю ей следовало забыть безвозвратно, – не смогла бы обеспечить себе ни постоянной работы, ни достойного жилья, ни безопасного существования. В Калифорнии же, не располагая ничьим покровительством, она еще попадала и под угрозу внимания со стороны Монте, будучи главной свидетельницей его совместных с Фионой действий за спиной дома губернатора и британской короны.
Ситуация была очевидна, и дон Алехандро с доном Ластиньо, прекрасно понимавшие, что жизнь Зорро не оборвалась исключительно благодаря Шарлотте, собирались провести переговоры с сэром Генри и его помощниками… Однако они оказались не одни. Первым, кто начал действия по вызволению девушки из под сгущавшихся над ее головой грозовых туч, был дон Рафаэль.
Молодой человек лег поперек порога родительского дома и не выпускал отца до тех пор, пока последний, измученный напором единственного наследника, не дал согласия на то, чтобы его сын пошел просить помилования для Шарлотты у дона Алехандро и сэра Генри. Решение девушки и ее действия в Пещерах поразили его в самое сердце. Если раньше она была изменщицей Короны, действовавшей по приказу Фионы – что не смягчало ее наказания, но хотя бы объясняло действия, – то, оказав помощь дому губернатора, она становилась и предательницей собственной госпожи, кроме которой у нее никого больше не было. А значит, она оставалась одна против всего мира.
И все же она сделала этот шаг. Равно как и последующие.
Она рассказала дону Алехандро все, что знала о Монте и его связях, о задействованных людях и их именах, о паролях, о местах и о других связанных с ним вещах, сведения о которых она смогла услышать во время нескольких ночных собраний. Конечно, эта информация никак не разоблачала Монте с головой, ибо он был слишком умен и опытен, чтобы раскрывать все карты перед временной сообщницей, пусть она и являла собой представителя правящей династии могучей державы; и даже если бы эта информация попала в ведение дома губернатора еще до событий последней страшной ночи, было бы необходимо приложить немалые усилия, чтобы суметь правильно воспользоваться ею в текущей ситуации. Однако Шарлотта все равно оставалась главной и единственной свидетельницей заговора и в этом ее ценность была не сопоставима ни с кем другим.
Не утаила она и самого интригующего момента своего пребывания на калифорнийской земле, то есть каким образом ей удалось выйти на бывшего губернатора. Ей действительно
