группы литературного творчества для учителей. Я посмотрела на часы. Занятие только началось. Сердце бешено застучало. Может, на минутку заглянуть? Вовсе незачем оставаться до конца.
Я медлила, охваченная нервным возбуждением. Снова прочла объявление, соображая, где находится класс, в котором проводилось занятие. Облизнула пересохшие губы, собираясь с духом.
Просто встала и пошла. Почему нет? Отличный шанс скоротать час.
В старшей школе я конечно же заблудилась, свернув не туда в лабиринте коридоров. И уже собралась уйти домой, когда за моей спиной распахнулась дверь.
– Вы не нас ищете?
Ральф. Ральф Уилсон… Оглядываясь назад, мне странно вспоминать, что было время, когда я не знала о его существовании. Позже он сказал, что всегда следил за мной вполглаза, а тут увидел, как я прохожу мимо с раскрасневшимся лицом, и догадался, что я заблудилась.
Но это будет позже, а тогда в дверях стоял красивый харизматичный мужчина с манящей улыбкой на губах. В малинового цвета вельветовом пиджаке с черными нашивками из искусственной кожи на локтях и сером кашемировом джемпере с глубоким вырезом. Примерно с полдюжины лиц повернулись в мою сторону: учителя, оставшиеся после уроков на занятие группы, сидели свободным полукругом вокруг его стола. На лицах было написано нетерпение: когда же эта никому не известная училка из младшей школы уйдет или займет свободное место? Им было все равно хотелось вернуться к прерванному занятию.
Пожав плечами, я кивнула, застигнутая врасплох. Не поднимая глаз и чувствуя, что краснею, я поспешно прошла в класс и села в последнем ряду. В основном на занятие пришли учителя старшей школы.
Одной из немногих, кого я знала, была Оливия Фрай. Она сидела изящно скрестив длинные ноги, красивые волосы ниспадали на плечи.
Ральф продолжил чтение. Он читал одно из своих стихотворений о любви и времени. Я была очарована его голосом – мягким, глубоким и драматичным. Он не столько читал, сколько произносил нараспев, словно театральный актер. От этого голоса внутри у меня что-то завязалось узлом.
Когда Ральф закончил чтение, наступила минутная тишина, а он все это время смотрел на меня. Откровенно и открыто. Будто уже знал, что нас ждет впереди. А от меня хотел, чтобы я перестала тормозить.
Выходя за мной из класса, он спросил:
– А вы сочиняете?
Я покачала головой, смущенная его вниманием. Он был настолько красив, что я оробела перед ним. Да еще этот вопрос… А вдруг я разочаровала его, признавшись, что не занимаюсь сочинительством? К примеру, Оливия писала рассказы для детей: я слышала, как в учительской она обсуждала их с Элейн Эббот и просила разрешения прочитать в классе.
Но нет, он не выглядел разочарованным. Просто улыбался, глядя мне прямо в глаза, и я вдруг поймала себя на том, что глупо улыбаюсь в ответ.
– Ральф, как насчет пива? – окликнул его бородатый преподаватель естественных наук. В «Полумесяце»? Отлично.
