Мой отец, полковник Каилус Балоу, специально к моему приезду надел форму и вышел к столу при полном параде. Это было редким и знаковым событием для всей семьи. Мне такое отношение очень льстило, и я задвинул под сукно мою армейскую браваду и рассказывал о своих «подвигах» с предельной скромностью. Когда же я поведал о случившемся на полигоне, отец посерьезнел и попросил меня выйти с ним на балкон поговорить. Там я еще раз подробно все ему пересказал, только в этот раз я осветил реальные события. Отец немного помолчал, потом взял коммуникатор и набрал отца Торна.
– Декер слушает, – раздался голос на другом конце провода, хотя никаких проводов не было и в помине вот уже двести тридцать лет.
– Норман, рад тебя слышать, – сказал отец, – нам нужно поговорить.
– Да, я сам собирался тебе позвонить, давай вечером, как обычно, – голос папаши Торна был напряженным.
– Договорились, – сказал отец и отключил коммуникатор.
Улыбнувшись мне, он пригласил гостей опять к столу, и мы продолжили разговор о перспективах звездного флота.
Если бы вы попали в наш город, то наверняка прошли бы мимо неприметного кафе внутри парка, на берегу реки. Никаких указателей на дороге, нет вывески, зазывал тоже не видно. Но заказать столик практически никогда не удается, вечно все занято. Наверно, место было живописное, а может, шум реки делал возможным говорить о чем угодно, не страшась, что тебя подслушают.
Наши отцы были не частыми посетителями этого тихого уголка, но в любое время для них было зарезервировано место, память о былых подвигах и социальный статус делали свое дело.
Ароматный кофе и шоколадные крендельки должны были сделать беседу теплой, а сердца мягче. Но со стороны было видно, что два старых друга изрядно волнуются. Отец закурил. Он никогда не делал этого дома и позволял себе расслабиться только изредка. Предпочитал мой старик табак с одной из планет Темного Содружества, что продавался в специализированном магазинчике под названием «Дымка размышлений». Хозяин лавки – эмигрант с планеты Темного Содружества по имени Алимхан – был законченным проходимцем с гипертрофированным чувством жадности. За копейку он готов был делать самые отвратительные поступки, и только угроза наказания и бдительность миграционных служб не позволяла раскрыться глубине его мерзких талантов. Положительными сторонами этого человека были способность приготовить кулинарный шедевр из всего, что попадет под руку и умение достать все, что нужно, в любое время и главное быстро. Так как он не отличал плохого от хорошего, то точно также закон и беззаконие в его глазах были лишь понятиями на бумаге. Проведя первую половину жизни у себя на родине, жизнь на Глотии он считал раем. Отец никогда ему не доверял, но всегда слушал его рассказы о горожанах и таким образом держал руку на пульсе местной жизни.
Затянувшись и выпустив струю тяжелого дыма, отец начал разговор:
– Норман, я знаю о случившемся.
