втихаря брала ее сама. По-русски говоря, угоняла на вечерок. Ох и доставалось же ей от отца. Нередко ее останавливали полицейские, задерживать нарушительницу никто не решался – не хотели получить от начальства по шапке, но и отпустить просто так не могли: она мало того что ездит без прав, так еще и несовершеннолетняя. Им приходилось сопровождать ее до дома, где ее с «распростертыми объятиями» встречали разгневанные старики. За то, что дочь заставляла отца, как он выражался, краснеть перед подчиненными, он ругался страшно. После таких инцидентов Виктория вынуждена была на время забыть о вождении. Правда, длилось это недолго. Как правило, через две-три недели все устаканивалось, и Вика, напрочь позабыв о своем обещании не садиться за руль без прав, снова угоняла железного коня и отправлялась в ночное путешествие. На самом деле отец переживал не за то, что она ставила его в неловкую ситуацию перед подчиненными, а за ее безопасность. Виктория была еще тем лихачом, а учитывая, что машины, на которых она гоняла, имели под капотом не одну сотню лошадок, его беспокойство увеличивалось соответственно их числу. Он ругал себя на чем свет стоит, ведь это он научил дочь ездить на машине раньше времени.
Телефон Машки издал сигнал входящего сообщения, она прочитала его и озвучила подруге:
– Руслан приглашает нас завтра в клуб. Говорит, там будет какой-то крутой диджей выступать. Пойдем? – Она вопросительно изогнула идеальные брови.
– А почему бы и не пойти? – улыбнулась Вика и отхлебнула из стакана глоток обжигающе-свежего лимонада. – Во сколько начало?
– Сейчас спрошу. – Машка двумя большими пальцами со скоростью звука настрочила сообщение, ответ на него пришел так быстро, что она едва успела сделать очередной глоток кофе. – В десять, – озвучила Машка и, глянув на Вику поинтересовалась: – Сможешь? Предки отпустят?
– Ну, не отпустят, значит, убегу, – фыркнула та. – Представляю, какую мать закатит истерику.
– Почему?
– Да потому что она терпеть не может, когда я хожу в такие заведения, – ответила Виктория. – Боится, что начну какую-нибудь гадость употреблять. В отличие от меня у нее клубы ассоциируются не с музыкой и танцами, а непременно с чем-то нехорошим. Ну я же не идиотка, чтобы заниматься всякой фигней. После того как она рассказала мне историю про одну девчонку, мне теперь даже страшно подумать об этом.
– А что за история? – поинтересовалась Машка.
– Да, – махнула рукой Вика, – долго рассказывать.
– Виксель, ты куда-то торопишься?
– Вообще-то нет. – Вика пожала плечами.
– Ну тогда расскажи, не выпендривайся, – наигранно строго потребовала Машка.
– Ну ладно. – Вика развернулась к ней лицом и подобрала под себя одну ногу. Машка последовала ее примеру, несмотря на то что была в платье. – Ну так вот, – начала Вика, – это сейчас моя мать красавица, высокая, стройная, а в детстве она была гадким утенком и очень стеснялась
