всё хорошо, – мягко повторил он.
Направив в его сторону нож, я уверенно воскликнула:
– Я не заложница.
– Никто так и не считает, – задумавшись, отозвался мужчина.
– Вы держали меня взаперти, в этом доме… усадьбе.
– Снаружи имения опасно, повсюду радиация.
Смысл его слов не сразу проявился ясным представлением той нелепой ситуации, в которую я сама себя загнала в результате нехватки достоверных сведений. Организм буквально выворачивало наизнанку. Захлёбываясь собственной кровью, лёгкие горели, разрываясь на части. С трудом отличая реальность от сладких видений, вырисовывающихся перед заплывшими глазами отчётливыми красками, я присела на корточки и взглянула в яркое голубое небо, над горизонтом которого, принимая чёткие очертания, светился солнечный диск. Глухой удар падающего на бетон ножа донёсся до слуха оглушительным звоном.
Август, резко подскочил и схватил меня крепкими руками, не позволив упасть. Его растерянное лицо, его проницательные зелёные глаза были последним, что видела я перед тем, как окончательно провалиться в небытие.
Мирослава
Климат на Селене можно было назвать очень суровым: либо безумная жара, либо невыносимый холод, и то и другое никоим образом не напоминало благоприятные условия для существования живых организмов. Часть планеты, покрытая бескрайней пустыней, простиралась на тысячи километров, другую окутывал толстый непробиваемый слой льда. Ни растений, ни животных – все они вымерли в неравной борьбе с самой природой. Но имелось место между пламенем и холодом, где бурлящим потоком стекали полноводные реки, произрастали самые необычные деревья, корни их уходили глубоко в плодородную почву, а толстые ветки, покрытые мхом, цветами и листьями, стремились высоко к облакам. Там на небольшом участке территории кипела жизнь. Виды, обитающие в этом оазисе, отличались от земных, но принцип их биологического устройства был им подобен, а человеческий иммунитет вполне справлялся со своей главной функцией: защищать организм от местных вирусов и бактерий. Селена представляла собой ад и рай. Сливаясь воедино, они чередовали суровый климат и сказочные просторы, царившие на поверхности планеты.
В оазисе расположился небольшой закрытый город, который в кратчайшие сроки после своего основания добился статуса: федеральный центра генетических исследований. Евгений Соколов, главный научный руководитель, возглавлял совет учёных, ежедневный труд которых он пропускал через свой гениальный мозг, преобразуя несвязанный поток информации в зародышевую ячейку для нового открытия.
Высокий, немного сутулый, он фактически проживал в стенах лабораторий, плавно перетекающих в территорию университета. Огромные синие круги под впалыми голубыми глазами и многочисленные морщины на усталом лице придавали ему вид поникшего старика, однако светлые курчавые волосы топорщились во все стороны и говорили о его молодости, которая на самом деле
