и знакомые, не без этого…
– Он курил?
– О, еще как! Я сам был таким. Всю жизнь по почтовому ведомству, сидишь в конторе целый день и дымишь как паровоз. Но нашел в себе силы, бросил. А Ларион Захарыч и не думал расставаться с вредной привычкой. Зайдешь к нему бывало, в картишки там перекинуться или в шахматы сыграть, он все с папиросой в уголке рта. И предпочитал одну марку – Дюшес.
Я быстренько внес показания в блокнот.
– А в пепельнице, видите, пустая пачка Дюбека валяется.
– По-вашему, убийца ее здесь бросил?
Я оставил вопрос без ответа и повернулся к Нетесову.
– Артем, прошвырнись-ка по соседям. Может, кто из них скажет, что за гость побывал у диспетчера.
– Я мигом, – улыбнулся милиционер.
И впрямь, задание им было выполнено чрезвычайно быстро. Не прошло и пяти минут, как он вернулся с отчетом.
– Соседа прижал, того, чей дом напротив. Вот что сказал: «Около часа назад бричка темная подъехала к дому Березнева. Из нее двое выскочили, один высокий, худощавый, другой среднего роста, коренастый, оба в картузах, серых пиджаках, широких светло-коричневых штанах. Постучались в дверь, Березнев их и впустил. Ушли они от него они минут через пятнадцать. Лиц не разобрал, потому что к бричке шли, надвинув на лоб картузы и низко склонив головы»…
Я хотел было спросить про гостя, посетившего Березнева, но в наружную дверь постучали.
– Артем, узнай кто там?
Оказалось, что это соседка. На вид женщине было лет сорок пять, голову ее покрывал белый платок, а тело – приталенная коричневая кофта и темная юбка. Увидав мертвого соседа в зале, трижды перекрестилась.
– Мой дом вот он, рядом стоит, – указала она в окно на низкое деревянное жилище под тесовой крышей. – Вожусь, значит, в огороде полчаса назад, ботву сгребаю в кучи. Гляжу, по соседской садовой дорожке мужчина трусит. Высокий, худой, усы темные. Бежит, а сам на дом оглядывается. Перемахнул через изгородь в конце сада, сел на другой улице на легкового извозчика, и был таков.
Я похвалил женщину, что решилась дать показания. Она немного сконфузилась.
– Что ж мы не люди?.. Услышала, как Голиков сказал, что сосед лежит на полу в крови, ну, и поняла – надо рассказать об увиденном… И за что ж так Лариона Захарыча, а?..
– Матрена, ты говоришь, высокий, усы темные? – прищурился Голиков. – Так это ж, поди, Аристарх Николаич, двоюродный брат убитого!
– Бог его знает, я с ним вино не пила и детей не крестила. Ну, пошла, дел невпроворот.
– Точно, он, – твердо заявил Голиков, когда соседка прикрыла за собой дверь. – И Дюбек курит. Помню, одну за другой смолил, когда мы здесь с ним партию в шахматы разыграли.
– Где он живет? – cпросил я.
– На Станционной.
– Нетесов, возьми гражданина Голиков и привези сюда этого брата! Не забудь оповестить врача и санитаров из морга.
Пока Нетесов выполнял очередное задание, я аккуратно
