отобранных для участия в соревнованиях по марафону на Олимпиаде-80, воспалился аппендикс. Вследствие чего ему пришлось срочно делать операцию. После чего он, естественно, напрочь выпал из тренировочного процесса. Но СССР, как страна, проводящая Олимпиаду, имела право на замену. Ну, или просто имела, безотносительно Олимпиады. Скажем, у нашей страны было некое твердое количество мест, которые она могла заполнить кем хотела. Я ж был не настолько погружен в перипетии большого спорта, чтобы хорошо разбираться во всех этих правилах… Вот в качестве этой замены и решили выставить меня. Естественно, в первую очередь по, как это говорилось в покинутом мною будущем, медийным соображениям. На сколько-нибудь заметный спортивный результат от меня никто обоснованно не рассчитывал. Уж больно высокая конкуренция ожидалась на предстоящей Олимпиаде.
Дело в том, что то ли из-за того, что СССР пока так и не ввел сороковую армию в Афганистан, то ли по каким еще причинам, но бойкот Олимпиады здесь устроить не удалось. Ну не то чтобы совсем-совсем, но он точно не набрал того размаха, который я помнил. Нет, американцы пытались шуметь, грозить, даже слово это звучало, но вроде как СССР пока как-то получалось все это купировать. И на данный момент ни один олимпийский комитет ни одной страны так и не объявил, что ее спортсмены не приедут на Олимпиаду в Москву. Хотя индивидуальные отказы случились. Но их было немного. И были они по большей части не от топовых спортсменов, а от всякой шушеры из второго эшелона, пытающейся хоть так попиариться и обратить на себя внимание возможных спонсоров. Все же топовые спортсмены подтвердили участие… Так что «мировой спортивный праздник» в Москве на этот раз должен был пройти с куда большим размахом, чем в той истории, которую здесь помнил только я. И поучаствовать в ней реально было бы интересно. Вот только у меня на время Олимпиады были совершенно иные планы. Но, увы, все они вот только что пошли по боку. Зарубежное издание есть зарубежное издание. Особенно в это время.
– Ладно, – вздохнул я, – согласен. – Но тут же предупредил: – Только на особенно высокий результат не рассчитывайте. У меня колено до сих пор не восстановилось. Я же вон даже в Забеге Победы в этом году не участвовал…
– Ну вот и отлично! – «Прилизанный», который на этот раз разговаривал со мной в одиночестве, радостно потер руки: – Тогда у меня вот какое предложение…
– Э-э, нет, погодите! – вскинулся я. – У меня будет несколько условий.
«Прилизанный» напрягся.
– Да не волнуйтесь, – я махнул рукой. – Не страшных. Во-первых, я хочу, чтобы мы с Аленкой пробежали на эстафете олимпийского огня. И чтобы нам на память остался факел. А также… – а как вы хотели? Нечего приучать этих ребят к тому, что они могут получить от меня что-то, не напрягаясь взамен…
Участок эстафеты мы с Аленкой пробежали в Подольске, семнадцатого июля, после чего я прямым ходом отправился в Олимпийскую деревню, которая представляла из себя комплекс стандартных шестнадцатиэтажек на юго-западе Москвы. Нога у меня к
