инстинктом, мы стали сознательны, соответственно оказались способны к гораздо большему набору эффективных поведенческих стратегий. Структура управления поведением оказалась более разрешающей, гибкой и способной порождать собственные феномены. Что существенно разнообразило поле вызовов, с которыми живое и сознательное существо встречается в собственной жизни.
Однако, базовые требования к «успешности» жизни живого сохраняются. Одно из них – требование свободы. Свобода есть непосредственное выражение процесса индивидуального выживания. Живое «располагает собой в целях» собственного выживания. Процесс же установки сознания – это история запретов и прерываний, более того, прямого разделения на «сам» и «себя», представленного в начале «инсталляции» значимыми другими. Матерью, Отцом, окружением. Происходит разрушение не рассуждающей инстинктивной целостности в самом ее центре. Это делает возможным сознание, но существенно усложняет ориентацию и реализацию «своего» импульса к поведению. Здесь мы говорим об очень важной переменной в личности человека, о личностной целостности, которая, как мы понимаем, является «правопреемником» инстинктивной субъектности организма. Возможность совпасть с самим собой как источником инициативы и «получателем» результата, с чем мы и соотносим феномен свободы. Относительно этой позиции и выстраивается активность поведения субъекта.
Несмотря на сложности человеческого способа жизни, целостность и свобода все-таки достижимы, хотя их реализация более сложна по сравнению с инстинктивными способами жизни. В качестве примера можно привести свободу пианиста после овладения инструментом. Это послепроизвольный навык, выработанный годами тренировок. Теперь можно заботиться скорее о музыке, чем о том, как поставить руку. Также можно заметить, что, после того как Вы овладели каким-то навыком, задача «перемещается дальше». Что вы при помощи этого навыка будете делать? Здесь новые ограничения, и новая необходимость свободы. Это новый вызов нашему личному способу управлять своим поведением. Но мы свободны ответить этому вызову своим решением. И это возможно.
Стиль книги – заметки на полях, местами переросшие в полномасштабные статьи. Пусть читатель простит автору эту вольность, как и отход от строгого изложения – местами. Дух незавершенности парит над ними, он же неоднократно склонял автора к продолжению работы над книгой – вопреки принятому решению о публикации. Теперь автор вынужденно говорит «нет» даже некоторым правилам хорошего тона в оформлении – чтобы все же увеличить шанс для встречи собственных мыслей с предполагаемым читателем
Список литературы: В силу того, что перечислять любимые книги, повлиявшие на этот текст, видимо, утомительно, «сей длинный выводок, сей поезд журавлиный», «до середины» – и спать, ссылки будем размещать под прямыми цитатами, цитаты же не выделенные, на радость гурманам и соратникам.1
Поскольку мы беремся рассуждать о такой теме, как человеческое поведение, которое немыслимо
«О. Мандельштам Соч. в 2 тт. Стихотворения (1908—1925) Камень»
