снимая с рук тонкие шерстяные перчатки. – Я только что представилась, а Вы, между тем, до сих пор даже не удосужились поздороваться.
– З-здравствуйте, – совсем уж невпопад вставила я и тут же сама на себя разозлилась. – Да что, вообще, происходит?!
– Я принимаю Вас на работу, – спокойно ответила старушка, снимая шапку и скупыми движениями высокородной дамы поправляя убранные в неброскую причёску, абсолютно седые волосы.
– Так, стоп, – я резко ударила руками по рулю, отчего машина коротко взвизгнула гудком, а Ниэтель поморщилась. – Во-первых, я Вас знать не знаю. Во-вторых, работа у меня есть, и новую я не ищу.
– Вы, может быть, и не ищите, зато ищут Вас, – глубокомысленно изрекла старушка, пристёгивая ремень безопасности. – Впрочем… Не хотите – как хотите. Я буду очень Вам благодарна, если Вы подкинете меня до дома. Возраст, знаете ли… Тяжело ходить. Тем более по такому морозу.
Я устало потёрла переносицу, отказываясь понимать происходящее.
– И где же Вы живёте? – сквозь зубы процедила я, с трудом сдерживая желание просто вытолкать гостью из машины. Ногами, если потребуется.
– О! Далековато, к сожалению… Потому и прошу. За городом, по восточной дороге. Там деревенька есть, неприметная. Если довезёте, я покажу, где меня высадить. Буду очень Вам признательна.
Последнюю фразу женщина произнесла с самой располагающей улыбкой, которую мне только доводилось видеть. Я бы, разумеется, даже не подумала отвозить эту явно-не-в-себе-женщину куда бы то ни было, но нам оказалось по пути. Чтобы добраться до дома, мне в любом случае нужно было свернуть на восточную, а препираться ещё полчаса не хотелось, потому я просто заблокировала двери и нажала на педаль газа.
– Хорошо. Скажете, где Вас высадить.
По городу мы ехали молча около получаса и, в принципе, мой пассажир мне дискомфорта не доставлял. Ну, бабушка. Ну, не в себе. Я старалась отнестись к ситуации с пониманием. Неизвестно ещё, какая сама в этом возрасте буду. Может, тоже начну садиться в машины к кому ни попадя.
Свернув с окружной дороги на восточную, я включила «дальняк». Освещение трассы отключили с час назад, а долгие сумерки зимнего утра изрядно снижали видимость. К тому же по краям дороги за последнюю неделю намело немалые отбойники из снега, а впереди ещё высоченная дамба, на которой всегда ветрено и, априори, опасно.
Женщина вытащила из кармана белоснежный носовой платок и старательно расправила его на коленях. Наверное, я обратила на это внимание потому, что до сих пор она ни разу даже не пошевелилась и не произнесла ни слова.
– Где Вас высаживать-то? – поинтересовалась я, боясь, что старушка прозевает нужный отворот.
– Дальше, милая. За дамбой.
Я пожала плечами. За дамбой, так за дамбой. Мы как раз на неё заезжали, и я чуть сбросила скорость, рефлекторно прижимаясь к рулю и всматриваясь
