сидим. В начале сороковых тут всегда шли натурные съемки. Стул, на котором ты сидишь, до сих пор хранит отпечаток задницы Хенрида.
В три мы были в Сан-Диего и ровно в четыре остановились перед ареной, где происходили бои быков.
– Ну как, выдержишь? – спросила Констанция.
– Попробую, – сказал я.
Мы высидели до третьего быка, вышли в предвечерние сумерки, выпили еще две «Маргариты» и, перед тем как двинуться на север, съели плотный мексиканский обед. Потом выехали на остров и наблюдали закат, сидя у «Отеля дель Коронадо». Мы ни о чем не говорили, просто смотрели, как солнце, опускаясь, окрашивает в розовый цвет старые викторианские башни и свежеокрашенную белую обшивку отеля.
По дороге домой мы купались в прибое, молчали, иногда держались за руки.
В полночь мы остановились перед джунглями, где жил Крамли.
– Женись на мне, – сказала Констанция.
– Непременно, в следующей жизни, – ответил я.
– Что ж! И это неплохо! До завтра!
Когда она уехала, я пошел через заросли по тропинке к дому.
– Где вы пропадали? – спросил стоявший в дверях Крамли.
– Дядюшка Уиггли[134] говорит: «Отпрыгни на три шага».
– А Скизикс и Зимолюбка[135] говорят: «Входи!» – сказал Крамли.
В руке у меня очутилось что-то холодное – пиво.
– Да! – вздохнул Крамли. – На вас смотреть страшно. Бедняга.
И он обнял меня. Никогда бы не подумал, что Крамли способен кого-то обнять, даже женщину.
– Осторожно! – воскликнул я. – Я сделан из стекла!
– Я узнал сегодня утром, в Центральном отделении. Приятель сказал. Я вам сочувствую, малыш. Знаю, что вы были большими друзьями. Ваш список при вас?
Мы вышли в джунгли, где раздавалось только стрекотание сверчков да доносились откуда-то из глубин дома жалобы Сеговии, тоскующей по каким-то давно прошедшим дням, когда солнце в Севилье не заходило сорок восемь часов.
Я нашел в кармане свой несчастный измятый список и протянул его Крамли.
– С чего это вы им заинтересовались?
– Да так, ни с того ни с сего, – ответил Крамли. – Просто вы разожгли мое любопытство.
Он сел и начал читать.
Старик в львиной клетке. Убит, оружие неизвестно.
Леди, торговавшая канарейками. Напугана.
Пьетро Массинелло. В тюрьме.
Джимми. Утонул в ванне.
Сэм. Умер. Кто-то опоил его спиртным.
Фанни.
И недавняя приписка:
Задохнулась.
Другие возможные жертвы:
Генри-слепой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно
