сцене под стенами Святого города «Роберт-англичанин» произносит речь, которая так же не свойственна крестоносцам того времени, как появление их на сцене с огнестрельным оружием. Ни Гроб Господень, ни Истинный Крест в пьесе не упоминаются, зато священными символами выступают «дом Иеговы, Храм и Ковчег», ведь под влиянием Английской Библии Иерусалим уже воспринимали с точки зрения не Нового, а Ветхого Завета. Но следует помнить, что по времени Хейвуд отстоял от Крестовых походов дальше, чем мы от него самого.
На деле же крестоносцы были далеки от мыслей о доме Иеговы, ведь это из их глоток впервые вырывался зловещий клич «Хеп! Хеп!» (от латинского «Hierosolayme est perdita»)[18], который служил сигналом для погромов начиная с XII в. и до Гитлера, – так во всяком случае, гласит еврейская традиция. Хотя крестоносцы и были, по словам папы Урбана, «опоясаны мечом Маккавеев»12, свой первый удар они нанесли как раз по народу Маккавеев еще прежде, чем выступили из Европы. Христианские воины, которым не терпелось обагрить свои руки кровью, предали мечу каждую еврейскую общину на своем пути. Отчасти эта массовая резня была предвосхищающим ударом по всем нехристианам в лице иудеев, которые были слишком уж удобными жертвами, тем более что, по слухам, они дьявольски вдохновляли турок на гонения против христиан в Святой земле13.
Расхожая ненависть к евреям проявлялась не слишком остро до тех пор, пока ее не разожгли священные войны. Немалую роль тут сыграл почти суеверный страх и отвращение человека Средних веков к «еретикам», к лицам за рамками церкви. Свой вклад внесла и самая обыденная неприязнь к тому, кому должен денег. Ростовщичество, передача денег взаймы под процент практиковалось евреями в Средние века потому, что система гильдий исключала для них любые прочие средства заработка: их собственный закон, хотя и воспрещал ростовщичество среди своих, позволял его в отношении неевреев, а само ростовщичество, хотя и воспрещенное христианским законом для христиан, было необходимо для функционирования общества. В конечном итоге, когда развитие капитализма и монетарной экономики сделали его тем более необходимым, христианские угрызения совести утихли настолько, что заниматься им разрешили самим христианам. Но на протяжении Средних веков оно ограничивалось преимущественно евреями и составляло прибыльный источник дохода для короны14. Только практические соображения, дескать, не следует выдаивать дойную корову насухо, ограничивали долю, которую корона могла забрать у евреев. Теоретически евреи имели права собственности, но на практике это ничего не значило, так как им не позволялось выдвигать обвинения против христиан, а потому их положение зависело исключительно от доброй воли короля.
Чем больше королевская власть поощряла ростовщичество евреев, тем больше их ненавидели в народе. В эпоху Крестовых походов стало очевидно, что насилие, практикуемое под знаменем креста, самый простой способ скостить долги и безнаказанно захватить еврейское
«Иерусалим потерян!» (
