все титулы, нуждавшиеся в подтверждении, каждый оспариваемый замок, каждый фьеф короны, на который находился достаточно богатый претендент. «При нем все было на продажу – власть, титулы лордов и графов, должности шерифов, замки, города, поместья и прочее»23. На тех, кто не настолько сильно желал милостей или земли, чтобы их покупать, он налагал штрафы – по веской причине или без оной, других сажал в тюрьмы и вынуждал выкупать собственную свободу, с третьих требовал платы за гарантию владения землями или отказ от обетов. Пока Болдуин, архиепископ Кентерберийский, и его бесценный архидиакон Гиралд Камбрезий разъезжали по Англии, проповедуя крестовый поход и собирая рекрутов, министры Англии были больше, чем когда-либо, заняты взиманием штрафов, взяток и «подарков». Когда королю заявили, что он действует сомнительными методами, он только резко расхохотался и взревел: «Я бы Лондон продал, если бы нашел покупателя»24.
Уже через четыре месяца, распродав все, что возможно, и выскребя все до последнего свободного пенса, он уехал, забрав с собой самых способных и лояльных министров, включая архиепископа Болдуина и премьер-министра своего отца Ранульфа Гланвилля – оба они скончаются в Палестине, а с ними и новый верховный судья Англии Губерт Уолтер. Много более проницательный Генрих оставил бы дома людей, которым мог доверить поддержание порядка в королевстве до его возвращения, но Ричарду такое не пришло в голову. Это стало судьбоносной ошибкой, поскольку, если бы его последний год в Палестине не был отмечен чередой сообщений об узурпации королевских привилегий принцем Иоанном и если бы он сам не погряз в агонии нерешительности, не зная, следует ему уехать или остаться, он, возможно, все-таки отвоевал бы Иерусалим.
Теоретически любой рыцарь, вступивший в ряды крестоносцев, лично отвечал за снаряжение свое собственное и любого числа оруженосцев и пеших солдат, состоявших в его отряде или его свите. Но Ричард, хотя мало что смыслил в управлении государством, не был солдатом безответственным, и его чудовищная жажда денег объяснялась исключительно необходимостью гарантировать, что он сможет снарядить, снабжать и поддерживать эффективную армию вдали от дома на период в один год и более, что должно было дать ему победу над Саладином, о которой он так мечтал. Вполне вероятно и то, что он хотел создать впечатление больших пышности и могущества, чем те, какими могли похвалиться надменный король Франции Филипп Август и герцог Леопольд Австрийский. Но превыше всего он твердо намеревался не повторить катастрофических ошибок прошлых заморских экспедиций, воины которых, стараясь прокормиться «с земли», возбуждали ненависть местного населения вдоль всего своего пути, и им потому приходилось с оружием в руках пробивать себе дорогу, тысячами теряя солдат, гибнувших в битвах и от голода, еще прежде, чем достигали Палестины. Ричард не собирался следовать применяемой турками политике выжженной земли, но ему требовались огромные средства на перевозку армии по морю и обеспечение ее в пути. Реестры казначейства
