бледная, как у покойника. Значит, у него не пили кровь Вознесшиеся, а он стал проклятым из-за укуса Жаждущего. Интересно, сколько ему тогда было лет? Чем он зарабатывал на жизнь? Был ли он гвардейцем или следопытом? Банкиром? Фермером? Была ли у него семья? Дети, которых у него отбирали?
– Я тебе рассказывала, что меня укусил Жаждущий?
– Нет, – тихо ответил Кастил. – Куда?
– В ногу. Шрам выглядит так, будто рану нанесли когтями, но то были клыки. – Я не знаю, почему говорю и думаю об этом. – Я никогда не понимала, почему выжила после укуса и не стала проклятой, как все укушенные. Я хотела рассказать тебе об этом после того, как мы… были вместе, но много всего случилось. Раньше я ничего не говорила, потому что об этом мне тоже велели молчать. Королева уверяла, что я выжила, потому что Дева, Избранная богами. Вот почему я не обернулась монстром. Но меня никто не избирал. – Я посмотрела на него. – Это потому что я частично атлантианка?
Кастил убрал меч в ножны и подошел ко мне.
– Укусы Жаждущих не делают атлантианцев проклятыми, но если их очень много, если им удастся снести нам голову, они могут нас убить.
– Думаю, мне не разрешали использовать дар или рассказывать об укусах потому, что это способности атлантианцев. Наверное, Вознесшиеся боялись, что если люди будут об этом знать, то кто-нибудь поймет, что это означает.
– А кто-нибудь знал?
– Виктер знал об укусах и о моем даре, но Тони – нет. Мой брат знал – то есть знает. Он знает. – Я сдвинула брови. – И Тирманы.
– Среди Последователей есть атлантианцы. Если бы кто-то из них узнал о твоем даре или об укусах, то сразу бы понял.
Кастил поднес руку к моему лицу. Я напряглась, когда он провел большим пальцем по щеке под шрамом.
– Кровь Жаждущего, – пояснил Кастил, вытирая ее. Он встретился со мной взглядом. – Если бы я знал, что те отметины от укусов, я бы сразу понял, кто ты.
– Ага, и… – Я осеклась. – Это бы что-то изменило?
Он долго не отвечал, но потом сказал:
– Нет, Поппи. Будь ты смертной или наполовину атлантианкой, это бы не изменило того, что произошло.
– По крайней мере, ты честен.
В груди заныло, я отвела от него взгляд и посмотрела на Жаждущих. Они пришли с той стороны, куда я направлялась. Я тяжело вздохнула, понимая, что не выжила бы. В одиночку я бы никак не справилась с дюжиной Жаждущих, имея при себе только столовый нож. Я это признаю. Я бы умерла здесь, и это была бы не та свобода, которую я искала.
Почему-то вспомнилось, что он говорил мне когда-то давно, словно бы в иной жизни.
– Помнишь, ты сказал, что как будто знал меня раньше?
– Помню.
– Это была ложь?
Выражение его лица ожесточилось, но потом смягчилось.
– А ты тогда солгала?
Я покачала головой.
– Тогда почему?
Он опустил густые ресницы.
– Думаю,
