обреченно простонал Охранитель, покрепче перехватив свой посох. Постоял мгновенье, кашлянул и восторженно обратился к Охранному Щиту:
– Приветствую тебя, госпожа!
– Приветствую, – послышался недовольный ответ сверху. Разглядеть лицо Щита Спутник, как ни старался, не мог – спутанные волосы скрывали девичий лик. – Чего надо?
– Дело важное, госпожа. Нам бы поговорить…
– У меня на разговоры нету охоты!
– Шли бы вы, господа, – мужик, не выпуская тележки, сделал угрожающее движение вперед, Спутник напрягся. – Нечего тут разговоры мелить. Не мешайте честным людям жить спокойно!
Двое древних, стоявших сейчас у его дома, выглядели, словно елки посередине березняка. Их одежда, сшитая из особой растительной ткани, напоминала латы темно-коричневой окраски, только у того, что по моложе, латы закрывали почти все тело, а у старца только грудь. И плащи на них были странными – словно живыми. Так струились по их телам, что и не мешали, и служили для обогрева. Сейчас было тепло, и плащи аккуратно сложились за их спинами в тонкую полосу.
– Нам бы поговорить, – Охранитель отступил и уважительно поклонился мужику. – Вот и все…
Чародей безотрывно смотрел наверх, туда, на чердак, где сейчас недовольно ворочался Охранный Щит, сражаясь с непослушными волосами и ничего не понимал. Как человек может стать символом мира и благополучия Древнего народа?
– Уходите! – рявкнул мужик.
– Матрона, дай молока! – раздалось сверху.
– Конечно, милая, спускайся!
– Иду!
Лохматая голова дернулась, потом еще раз, и чародей понял, что женщина зацепилась волосами за чердачную створку. Послышалось сочное ругательство, легкий треск, и в одно мгновение Охранный Щит, вместе со створкой, рухнула вниз.
И только когда вымазанное до безобразия лицо показалось из тележки с навозом, Охранитель сообразил: они только что могли потерять Охранный Щит…
Женщина испуганно заохала, побросала ведра и кинулась к упавшей. Мужик нервно мялся на месте, боясь отпустить тележку, чтобы не навредить еще больше.
– Лизонька, матушка, родненькая, жива ли?
– Ой, Матрона! – весело отозвалась Елизавета. – Вот кто бы мог подумать, что когда-то куча дерьма мне жизнь спасет?
– Горюшко ты наше, матушка Елизавета! – с облегчением охала Матрона, кружась возле тележки. – Дай помогу, вылезай!
– Ты должен ее спасать, – назидательно напомнил Охранитель, подтолкнув Спутника локтем. – Держи это в памяти!
– Простите! – спохватился чародей. Не думал он, что все будет так сложно…
Тем временем, Елизавета выбралась из телеги, откинула с лица грязные волосы, сплюнула прилипшую к губам солому, потерла лицо, вымазанное в навозе грязным рукавом ( Спутника едва не стошнило) и, приняв гордую позу, изрекла:
– Готова говорить!
– Прямо так? – не выдержал Спутник.
