раз моргнула, справляясь с головокружением, и твердо посмотрела на отца. Судя по его взгляду, он был очень недоволен тем, что она покинула завтрак раньше его.
– Я никогда не думала, что такое скажу. Я ненавижу тебя. Ты используешь меня, чтобы поправить свое положение. Ненавижу…
Глаза защипало от подступающих слез, и Силь поспешила выбежать из столовой, не слушая окриков отца и мачехи.
Надежды нет. Ее просто продают, как породистую сучку. Красивую собачку с хорошей родословной. И чувства собачки никому не интересны. Никому!
Важна лишь ее цена.
Ноги сами понесли ее на улицу, где она встретила покорившиеся первому дню осени и первым же заморозкам поникшие цветы.
Только бархатцы оранжевыми всполохами раскрашивали царящее вокруг уныние. Скоро и листья станут желтыми, сгорят в собственном пожаре и опадут, оставив остовы деревьев чернеть. Это произойдет быстро: степные ветра уже идут на Омиршу, и скоро в городе станет очень холодно.
Солнце еще не знало, что лето закончилось, поэтому, несмотря на то что ночная стылость еще не полностью ушла, Сиэлла не замерзла, хотя и была в одном платье. Впрочем, она в любом случае не стала бы возвращаться за накидкой.
Так и не позволив слезам вырваться, она судорожно вздохнула, провела ладонями по лицу и шагнула к воротам отделяющей владения графа Ремур от остального мира невысокой, чуть выше двух метров, каменной стены.
Ворота давно скрипели: Элдж никак не мог добраться до них, потому что отец не давал денег на смазку, и это почему-то разозлило Сиэллу еще больше.
На наряды для приемов деньги есть, а просто смазать механизм ворот – нет!
Она покинула владения отца, и на нее тут же нахлынули запахи давно уже проснувшегося города, его шум и гвалт. Создавалось впечатление, что ее дом и сад находились под куполом, скрывающим их от внешнего мира.
– Слушайте все! Туз снова вышел на охоту! Динар Крейн мертв! Скольких еще убьет маньяк, пока магполиция бездействует?! – сквозь грохот проезжающего мимо экипажа услышала Сиэлла.
На другой стороне улицы Мятного Хлеба стоял мальчишка-разносчик.
Еще одно убийство? Третье за пять дней?
Крейн… это же брат первой жертвы! Скромный парень, Сиэлла помнила его по салонным сборищам. Тоже прятался по углам.
Сиэлла почувствовала, как ее начинает бить озноб. И прохлада первого дня осени здесь была ни при чем.
Словно завороженная, она пересекла улицу, не обращая внимания ни на что, чем сильно рассердила возницу очередного экипажа, едва не попав под копыта несущихся лошадей. Пропустив мимо ушей грязную ругань, она подошла к мальчишке и сунула руку в карман. Нащупав ассигнацию, протянула ее разносчику.
– Дай одну, – отрывисто сказала она.
Разносчик глянул на достоинство ассигнации и скривился. Пять медянок, ровно столько, сколько стоит один экземпляр. И не скажешь теперь, что сдачи нет,
