напористостью можно горы свернуть… Да и Витя тоже не мальчик, сможет за себя постоять…
– Просто вам и так досталось… Можно было бы и полегче немого…
– Он всегда такой. И на работе, и с друзьями… По-другому не умеет. Мы уже привыкли.
– Ну, тебе виднее… Я-то его с тех самых пор и не видел… Вот уже лет тринадцать…
Удивительно, но почему-то всякий раз все сводилось именно к тому, о чем никто не хотел ни вспоминать, ни говорить – к Веронике. И я это понял только после того, как слова уже были сказаны. И Юлька тоже не пропустила их мимо ушей.
– Часто о ней вспоминаешь? – почти шепотом, не поднимая глаз, спросила она.
– Всяко бывает… – пожал плечами я. – Первое время только о ней и думал… спать не мог. Казалось, что все это какая-то злая шутка… розыгрыш. Ложился спать и думал, что утром открою глаза, и все как прежде будет. Но, увы, машину времени пока еще не изобрели…
– Это верно. А то я бы вернулась на несколько часов назад.
– И что?
– Не знаю… Кто-то сказал, что иногда надо совершать ошибки хотя бы для того, чтобы понять, почему их не стоило делать…
– Эх… По мне, так никогда не угадаешь, окажется твой очередной поступок верным решением или какой-нибудь глупостью… Всего не предугадаешь… А если каждый раз сомневаться, так поступить или иначе, можно вообще просидеть всю жизнь на попе ровно и жалеть потом, мол вот надо было решительнее быть или даже наглее… Так что на момент совершения выбора каждое решение верное, просто имеет свое последствие, и, делая шаг, надо отдавать себе отчет в том, что ты берешь на себя ответственность за эти последствия.
– Иными словами, я сама виновата?
– Не стоит во всем винить себя, Юль. Равно, как и сваливать вину на кого-то другого. Даже на того, кто забрал Пашку, если это действительно так… Потому, что так каждый будет в чем-то да виноват… А разница только в степени ответственности за тот или иной поступок. И в том, что тебе за это грозит по закону.
– О-о-о! Да ты на редкость циничен, – мне показалось, что эти слова в мой адрес прозвучали с укором. И то, что она добавила потом, только подтвердило мое предположение, потому что она попала в точку. – А сам бы ты, что изменил в прошлом? Неужели не попытался бы помириться с Вероникой?
Я тяжело вздохнул, и устало потер пальцами виски, пытаясь подобрать подходящие для ответа слова.
– Может, и так, Юль. Просто я хочу сказать, что сейчас не виноватого надо искать, а делать то, что от нас реально зависит: дать полиции исчерпывающую информацию и ждать, не путаясь у Славы под ногами, пока он работает.
– То есть ничего не делать?
– Я не так сказал…
– А как? Ты в свое время много сделал?
– О чем ты?
– Ты знаешь, о чем! Точнее, о ком!
– О Веронике?
– Да, о Веронике!
– Зачем ты так?
– Как? Я просто спросила… Ты много сделал, когда она погибла? Приехал, походил
