что она мнется, будто хочет что-то сказать. – Чем скорее начнешь, тем скорее мы получим вести.
Молли подхватила пачку заполненных объявлений, кисть, банку клея и умчалась.
– На самых заметных местах! Поверх объявлений Каллахана! – крикнул я ей вслед и закашлялся, хватая ртом воздух.
Но прошел день, два, три – и ни одного визитера, ни одного письма. В ожидании новостей я даже смог встать, пробраться в парадную часть дома и выглянуть в окно. И за пару часов наблюдения с удивлением выяснил, что к нам постоянно приходят какие-то люди, только, похоже, не по тому делу. Они денег не ждали, напротив: совали встречавшей их мамаше монеты и уходили в другую часть дома, не проходя через комнату, где сидел я. Мамаша встречала их нежным рокотом и провожала как родных, и туда, и обратно. Один раз кудрявая рыжая женщина не вовремя посмотрела в окно, увидела меня и испуганно отпрянула, но мамаша тут же подхватила ее под руку, стала очень нежно оправдываться и увела. Обернувшись через плечо, она погрозила в мою сторону кулаком.
– Не торчите у окна, пугаете всех, – велела она позже, подойдя ко мне. – Идите обратно на свой стул.
– Кто же к нам таскается? – огрызнулся я. – Проходной двор! Это насчет танамора?
– Угу, конечно, лепреконы посольство прислали. Идите, идите, не рады вам тут.
Злой, как фурия, я побрел к себе и там сел. Выждал, пока небо, которым я мог любоваться сквозь крохотное окошко под самой крышей, поблекнет, а значит, наступит время ужина. И, держась за стенку, побрел в столовую, она же – гостиная и спальня. Там был милый семейный ужин: Бен что-то уплетал, Молли с матерью за ним ухаживали, и меня даже заметили не сразу.
– Кушайте, доктор, вкусная курочка, – елейно бормотала мамаша. – Так приятно, что наконец у нас хороший едок. В нашей семье все вкусно готовят, вот и Молли тоже. Золотая девочка!
Я закатил бы глаза, если бы мог. Все ее уловки я насквозь видел: хочет захомутать Бена и заставить жениться на своей дочке! Не дождется. Классовые различия еще никто не отменял.
– Доброго всем вечера, – прохрипел я.
Все воззрились на меня так, словно призрака увидели. Я решил воспользоваться произведенным эффектом и уставился на Бена.
– Рассказывай, чем ты целыми днями занят, – сурово велел я. – Иначе прокляну тебя из-за гробовой доски, – благодаря тебе я единственный человек, который может это сделать, будучи еще жив и в своем уме. Ты что, за моей спиной что-то выяснил насчет хранителей танамора, а мне не сказал?
Несколько мгновений Бен смотрел на меня, словно его поймали с поличным, затем нехотя выдавил:
– Я… Я принимаю пациентов.
– Каких? Мертвых?
– Нет, нет, обычных. – Он торопливо встал, вытер рот и бросил салфетку на стол. – Джон, а давай-ка в другом месте поговорим?
Не дожидаясь ответа, он подхватил меня под руку и утащил обратно в опостылевшую комнату со стулом.
– Молли вечно
