понять. В качестве одолжения: вы могли бы собрать для меня вещи? И не выселяйте моих из дома. Я прошу много, но быть вежливой поздновато.
– Да. Это я могу.
Он встал и вышел.
Я понадеялась на передышку… Зря. Сразу же на пороге образовался Юрген-старший. Красный, потный, очумелый. Кажется, его прямо теперь ознакомили с тонкостями наших законов, и он осознал: приговор не отменить и не подправить, совсем никак.
Дверь скрипнула и закрылась. Юрген прошествовал к креслу и рухнул, и выпустил раздражение длинным «о-ох»…
– Ну, чего ты упёрлась? – хмуро бросил он. Гортанный акцент чужака слышался сильнее обычного. – Хоть понимаешь, что доигралась?
– Вы убили человека, который любил меня. Я намеревалась добиться брака именно с ним. Вы хотели шокировать меня? Вы преуспели, в одну ночь перевернули мои взгляды на жизнь и смерть. Умом я уже поняла это, но пока остаюсь в шоке. Бесполезно что-то втолковывать мне прямо теперь. Не услышу.
– Нет, неверное видите. Нет такого плана. Не было. Тут был… несчастный случай, – он поморщился.
– Вот как? Вы не контролируете агрессию Ларкса? Хм… Если подумать, вряд ли вы с ним родственники. Я неплохо читаю родство по внешности. Он – чудовище. Вы и того хуже, вы используете и поощряете его… такого. Хм. Однажды он избавится и от вас.
– Чушь, – устало отмахнулся Юрген. – Буду говорить прямо. Мы на пороге войны. Великой и неотвратимой войны истинных людей за право на мир. За место, достойное предков. Они говорили: человек – венец творения, царь природы. Но мы жалкие рабы, запертые в клетках городов. Я хотел дать тебе шанс бороться рядом с лучшими. Принести свободу каждому человеку, в каждый город. Это есть высокая цель! Она потребует сил и времени, потребует жертв. Но это есть путь развития, а не вымирания. Только так мы победим! Только так, мы должны бороться, мы – люди…
– Бред. Ларкс в числе «лучших»? Он, в понимании предков, не человек. А война… идите вы куда подальше с навязчивыми маниями предков. Они уже довоевались. Зачем повторять их худшие ошибки и возрождать их глупейшие заблуждения?
– Вот так, – Юрген кивнул и чуть помолчал. Заговорил иным тоном. – Позаботимся о насущном. Тебе ведь хватит ума при всех молчать о…
– Шок у меня давит эмоции. Плакать не могу, даже Ларкса ненавидеть не способна. Зато мой рассудок в порядке. Я понимаю: то, что дорого мне, уцелеет, если я промолчу. Удобная сделка. Исполнимая, простая.
– Хоть тут мы договорились… – он встал и удалился, не оглядываясь. Хмыкнул напоследок: – Я думал, ты умнее, «зеро».
Мне едва хватило самоконтроля промолчать. Хотелось сказать… Ох, как много хотелось напоследок сообщить монотонно, раз уж не могу кричать и рычать! Но я молчала и слушала, как удаляются шаги моего врага. У старого Юргена наверняка руки по локоть в крови. И он опять безнаказанно уходит. Когда шок
