Венгрии, могли бы предъявлять к нам претензии (например, Польша или Румыния) именно по языковому вопросу, но этого не делают. Почему? Ответ, наверное, прост – отсутствие заинтересованности.
У Румынии интерес – в сопредельной Молдове, а Польша и так получает именно того, что ей сегодня необходимо из Украины, – рабочую силу.
Точно так же как Венгрия, могли бы поступить, например, Болгария и Греция. Ведь в Украине проживает много этнических болгар и эллинов. А проблемы нет! Почему? Наверное, потому, что ни Греция, ни Болгария не имеют с Украиной сухопутных границ и исторически-территориальных взаимоотношений, как Венгрия в составе еще Австро-Венгерской империи. Вполне возможно, что Венгрия понимает один очевидный факт: вступи Украина в перспективе в НАТО, и сама она (Венгрия) перестанет быть Альянсу интересной. Это первое. И второе. Украина с ее сельхозпотенциалом и связанным процессом движения в ЕС-НАТО – прямой конкурент Венгрии.
Таким образом, мы видим, что на фоне ослабления Украины, ее экономики, несбалансированной политики по всем направлениям, в том числе в языковом вопросе, многие соседи пытаются раскачать ситуацию в свою пользу. Но не у всех это получилось одинаково успешно. Вопрос русского языка, например, давно разыгрывался исключительно политиками и для юго-востока. Хотя и там все понимают украинский, пусть и не все на нем говорят. Прошлая же власть, в своем стремлении все украинизировать, допустила несколько не фатальных ошибок, которые легко исправить нынешней:
определить на официальном уровне, т.е. законодательно, что такое нацменьшинства в Украине (в какой графе паспорта у нас прописана национальность?, а сам закон еще от 1992 года!), в т.ч. по языковому принципу;
закрепить это определение в административно-территориальном устройстве, сказав, что – в тех-то и тех-то областях и районах (а далее – префектурах) проживают (и название меньшинств), и это должно быть закреплено законодательно;
снизить языковые (украинские) квоты для СМИ в регионах компактного проживания нацменьшинств;
разрешить общение на языке нацменьшинств в органах власти, включая составление документов (как это принято в других странах), что не исключает ведение документации на государственном языке;
уделить внимание обучению и воспитанию подрастающего поколения на языке нацменьшинств за государственный счет.
Как видим, речь не идет только о языковом законе, не затрагивает государственный язык, так как он остается основным для делопроизводства и государственных каналов коммуникаций, то есть формирования общественного мнения и донесения позиции государства по вопросам государственных политик. Что же касается вступления Украины в НАТО и ЕС (а это два связанных вопроса, и сегодня оба они не на повестке дня) – то пока это наши, так сказать, «хотелки», но не более того. Вначале – стандарты и той организации, и другой. В том числе – касательно уважения прав национальных меньшинств.
