близко. – Можно попробовать договориться с какой-нибудь семьёй из деревни. Если вы станете меньше брать с них оброк, хозяин вам бесплатно и лесу, и тростника навозит, вот увидите. Экономить можно на мелочах, а в целом выходят хорошие суммы. Вы уложитесь в отведённые отцом деньги.
Он выпрямился, и Ания опустила голову, пряча взгляд. Орвил продолжил говорить, но голос его уже дрогнул:
– Всю эту молодёжь из замка отправляйте почаще на охоту за дичью. Не ждите, пока эта мысль придёт в голову отца, сами выгоняйте их. Соберётся один, два, за ними потянутся и другие. Им полезно, а вам всегда будет, что подать к столу.
Ания глянула на него.
– Откуда вы всё это знаете? Это – дела женщин, но не вас!
Он помолчал, не зная, отвечать ли ей.
– От матери. Она всё это делала на моих глазах, пока была жива. Я очень долго рос с ней, она воспитывала меня, всюду следом таскала, отец потом только забрал меня. Ему вообще-то долго было не до меня. Он был в походах, на войне, постоянно у графа Гавардского в свите, он меня и не замечал, ему не до меня и тогда, и сейчас.
– Почему? Вы же его сын.
– Он никогда меня не любил. Да и мать тоже. Вы, наверное, не знаете. Этот брак отца и матери… Её отец всегда поддерживал графа Мард, а отец мой, ваш муж, графа Гавард. Но они тогда объявили перемирие и заключили несколько браков, чтобы скрепить его. И вот, – он пожал плечами, – плодом этого перемирия являюсь я. Только ничего это не дало. Мне ещё и пяти лет не было, как они уже начали войну снова, а отец возненавидел и её, и меня. Он и сразу-то к ней не очень относился, а тут… Он считает, что во мне больше от матери, чем от него. А я напоминаю ему о том глупом браке на женщине из враждебного круга. О его молодости и слабости, что позволил всё это. Он никогда не сделает меня наследником.
– Разве он имеет на это право?
– Он будет его иметь, когда у него родится другой сын.
При этих словах алая краска залила щёки Ании, ведь родить этого «другого сына» должна была барону она.
– У него не будет других сыновей, вот увидите, – выпалила в горячке.
– Почему? – Орвил удивился.
– Разве может Бог дать ему сыновей? – ответила вопросом на вопрос. – Это было бы не справедливо. Если ребёнка не будет, меня ждёт монастырь, я уже знаю, он предупредил меня. Уж лучше монастырь, чем… – Она закрыла глаза и отвернулась.
– Он запугивал вас? Он угрожал вам тогда?
– Наверное, как и вам.
– О, да… – Он вздохнул, вспоминая тот вечер.
– Нам нельзя встречаться, тем более один на один. Если кто-нибудь из слуг донесёт… – продолжила Ания, глядя на своего пасынка снизу вверх. – Он грозился расправами над вами, надо мной. Откуда столько ненависти в одном человеке?
– Он и вам говорил об этом? Он считает, что вы… со мной… – замялся и не договорил.
Ания опустила глаза, покусывая губу. Орвил молчал, рассматривая её лицо, читая её растерянный взгляд. Спросил:
– Вам
