вдруг заявили:
– Мы ошиблись. Присягайте не Владиславу, а самому королю Сигизмунду.
Бояре присягнули Сигизмунду
– Можем идти? – спросили они.
– Нет! нет! – ответили поляки. – Не уходите! Может быть, еще кому-нибудь нужно будет присягать.
Бояре сели на крылечко и стали ждать.
Народ оставил их и стал действовать на свой риск и страх.
Минин и Пожарский
Однажды на площади появился человек в форме мясника и закричал:
– Заложим жен и детей и выкупим отечество!
– Заложим! – загудела толпа.
Толпа бешеным потоком устремилась в ломбарды, таща на спинах жен и в охапку детей.
Получив деньги, народ понес их на площадь, а ломбардные квитанции, в которых было написано, что приняты вещи старые и молью траченые, положили в карман.
Козьма Минин, впоследствии оказалось, что это был он, пересчитал деньги и сказал:
– Маловато!
И, воодушевившись снова, воскликнул:
– Продадим дворы и спасем отечество!
– Продадим! – снова загудела толпа. – Без жен и детей дворы ни к чему. В меблирашках проживем.
Тут же наскоро стали продавать дворы. Вырученные деньги отдавали Минину.
Кто покупал дворы, никому из историков не известно. А может быть, известно, но из стыдливости они это скрывают.
Полагают, что была основана тайная патриотическая компания по скупке домов и имущества.
– Странно, – замечает один иностранный историк, имя которого мы дали слово держать в секрете. – Всех принуждали продавать дома. Кто не хотел добровольно продавать дом, того принуждали. Как же в такое время могли появляться люди, которые осмеливались покупать дома?
Не будем объяснять иностранным историкам то, чего они по своему скудоумию понимать не могут, и вернемся к Минину.
– Теперь хватит! – заявил он своим гражданам. – Возьмите оружие и айда на поляков!
Во главе рати стал Пожарский.
– А казаков под Москвой не будет? – спросил новый полководец.
Казаки были на стороне поляков.
– Не будет! – ответил Минин.
– Тогда я пойду.
Пожарский, хотя и был князь, оказался храбрым полководцем и освободил Москву от поляков.
Большую помощь оказал ему при этом голод, любезно согласившийся поселиться в Москве на время осады.
Поляки, питающие с малых лет отвращение к голоду, отдали Москву русским.
С тех пор голод не расставался с русским народом, поселившись у него на правах бывшего союзника и друга дома на все время царствования Романовых.
Иван Сусанин
После изгнания поляков из Москвы, бояре и народ избрали на царство Михаила Федоровича Романова.
В то время прославился крестьянин из оперы «Жизнь за царя» Иван Сусанин.
Однажды в дом Сусанина ворвалась
