Мисс всякие там округлости и прелести вовсю выжимала из себя интеллект. – Лена серьезно увлекалась кокаином, но, к счастью, не успела опуститься до критической точки.
– Вы имеете в виду, что она не добралась до огромных доз?
– Да. Кроме того, стаж у нее небольшой, поэтому можно надеяться на полное восстановление.
– Почему именно кокаин?
– Поверьте, это моя специальность. Отличить курильщика опиума от приверженца димедрола или кокаиниста от потребителя героина не так уж и сложно.
– Вы давно здесь работаете?
– Нет. А почему вы спросили?
Молодая, хочет, чтобы стаж был побольше, чтобы люди ей доверяли.
– Больше таких случаев не было?
– Ну как же, только ими и занимаюсь.
– Извините, я неправильно сформулировала вопрос. Кто-нибудь из ваших пациентов параллельно с наркотиками принимал какие-нибудь пищевые добавки?
– Не знаю. У меня только Лена требовала, чтобы ее продолжали пичкать «Найс боди». Я запретила. Правда, на нынешних толстосумов никакие запреты не действуют. Как-то раз санитарка нашла в тумбочке эту дрянь и сообщила мне. Потом у нас с Кондратьевым был неприятный разговор. Но я его убедила. После этого, как мне кажется, он стал относиться ко мне с бо́льшим уважением.
– Алексей богат? – Наш деловой разговор трансформировался в бабьи сплетни, которые могли бы пригодиться в дальнейшем при обсуждении стоимости моих услуг.
– Не знаю. Он ездит на «тридцать первой» «Волге». Значит, на еду хватает, эта марка машины ни о чем не говорит. Может, он скуповат, а может, из кожи вон лез, чтобы купить ее. Правда, – она задумалась, – для жены у него деньги нашлись, и всех, кого можно, он здесь подмазал, чтобы не мешали видеться с Леной в удобное для него время. Подвозил меня пару раз до дома. Хороший мужик, он мне нравится, и я ему тоже. Даже как-то цветы подарил…
Большой человек, большая машина – действительно, на «тридцать первой» сейчас ездят от мелких торговцев до воротил, разница лишь в отделке салона и прибамбасах.
– А он красивый, правда?
– Правда, – согласилась я. – Только у него есть Лена. У вас случайно не осталось банок от «Найс боди»?
Иволга несколько смутилась.
– Я приспособила их у себя на столе в качестве подставок для ручек и карандашей.
– Вы не споласкивали их?
– Хотите сделать анализ порошка?
– Очень.
Банки напомнили мне детское питание. Сине-зеленая упаковка с изображением полянки с цветами. Небольшая рощица на заднем плане. Радуга через все небо. Красиво.
Судя по надписям, в каждой из них раньше было по триста граммов порошка. Пенсильвания, Нью-Касл, «Хуман инжиниринг».
Я уселась за баранку. Зашвырнула обе баночки в «бардачок» и с шумом выдохнула. Дело потихоньку набирало ход. Гришеньки рядом уже не было, а посему никто не помешал мне спокойно выкатиться за ворота психбольницы.
Мой
