по комнатам, и Эльга занималась с холстом.
Задание было простое и невыполнимое. Ужасное. Необходимо было, чтобы листья, брошенные россыпью, сами, узором, удержались на холсте. Но у Эльги они отскакивали, ломались, скользили мимо или – в лучшем случае – ложились на полотне бесполезным ворохом. Так еще мелкая речная серебрянка лежит на лотках. Навалом.
И воняет.
Эльга уж и говорила с листьями, и пыталась ими командовать, даже пела им песенки, но все было бесполезно. Листья не слушались.
Мастера Мару слушались, а ее – нет.
Как тут не заплачешь? Как тут не выйдешь к мастеру с мокрым лицом и расчесанной печатью на тыльной стороне ладони?
А в ответ – ни слова, лишь хмыканье. Что дурочке отвечать? Пусть сама соображает, сначала – за обедом, а потом – во дворике.
От полудня до глубокого вечера мастер Мару принимала жителей Дивьего Камня.
Эльга все это время, почти не отлучаясь, сидела при ней и смотрела, как листья превращаются в букеты, как проступают глаза и улыбки, щеточки мужских усов из чертеца и женские шеи из капусты. Сак Униссы казался неистощимым. Работала она споро и весело. Человек только заговаривал о том, что хотел бы видеть, а руки мастера уже разворачивали на холсте листвяную битву, смертью порхал ноготь, и из хаоса и шелеста неожиданно возникал ответ на его желание.
Просили об удаче, о любви, о достатке. Просили о памяти и беспамятстве. Просили о детях. Просили о выздоровлении и мужской силе.
Унисса щурилась на просителя и всегда предупреждала, сколько времени будет действовать ее мастерство. День. Два. Неделю. Несколько часов.
Хотите подольше, сбрызгивайте вином.
Не по-весеннему жаркое солнце, пробиваясь сквозь яблоневую крону, рассыпало перед Эльгой золотые монетки. Букеты сменяли букеты, люди появлялись, кланялись, пропадали. Сминаемые в саке листья, кажется, жаловались на полное непонимание.
Так длилось три дня, а утром четвертого Унисса спросила Эльгу:
– Как твои успехи?
– Я – дурочка, мастер Мару, – вздохнула Эльга.
Унисса рассмеялась.
– Не получается? Значит, скоро получится.
– Они не слушаются! – пожаловалась Эльга. – Летят куда-то сами по себе. Я им шепчу, шепчу…
– Ничего не делается быстро. – Унисса потрепала девочку по макушке и вдруг спросила серьезно: – Как полагаешь, мы готовы?
– К чему? – выдохнула Эльга.
– К большому заказу. Ты же не думаешь, что мы явились в Дивий Камень складывать простые букеты?
– А будет непростой?
– Думаю, не на одну неделю работы. И тебе придется мне помогать.
Эльга вздрогнула.
– Да, мастер Мару. А я справлюсь?
– Х-ха!
В городском доме энгавра происходил невидимый снаружи ремонт приемных покоев и кабинетов, и по коридорам сновали плотники и маляры.
