не обращать внимания на их необходимость. Что в качестве перемен нам могут предложить? Не кормить больных? Организовать дневной стационар, а на ночь – по домам? Во-первых, всё это уже предлагалось, а, во-вторых, по опыту я знаю, что именно по ночам чаще всего случаются осложнения – кровотечения, подъём температуры и прочие гадости. Кроме того, ну как это, каждый день ездить после операции на перевязку, когда больному нужен покой?
–…К тому же сейчас сложилась многолетняя практика не делать вечерних обходов больных. – Серьги заведующей качаются в такт её словам.
Это правда. Насколько я знаю, мои коллеги не очень-то ходят на дежурствах по палатам. Во-первых, некогда. Поток бумажной работы всё возрастает. Во-вторых, действительно пропал интерес к больным. Да и сами больные встречают меня на вечернем обходе так, будто я вторгаюсь в их частную жизнь. Впрочем, я думаю, это от того, что каждый больной плотно сращивается именно со своим врачом, который его положил. И другой врач уже не помощь ему, а помеха. Те же, кому действительно становится плохо по ночам, зовут медсестру, а та уже нас.
Я снимаю рефлектор со лба. У меня на коже за много лет работы образовалась от него небольшая вмятина. Глазом не видно, но если потрогать лоб, она вполне ощутима. Непроизвольно я разглаживаю кожу.
–Что с вами, Ольга Леонардовна? Вам плохо?
–С чего бы мне было плохо? Нет, всё в порядке.
–Но в вашем возрасте…
–Что-что?
–Нет, ничего.
Заведующая поворачивается к Павлу и продолжает говорить, обращаясь уже как бы к нему:
–Мы должны внедрять больше новых методов исследования…
–Так мы и внедряем, – отзывается Паша.
Пожалуй, это первое упоминание о моём возрасте со стороны кого-либо из нашего коллектива.
Вообще-то я очень слежу за своей внешностью. Я не толстая, и не из тех красавиц, которые при всей неотразимости их черт к сорока годам покрываются крупной сетью глубоких морщин. Я была довольно невзрачной в молодости, но с возрастом и появлением хорошей косметики и аппаратных косметологических процедур выгляжу лучше, чем наша заведующая. Ну, и потом, я не курю, много не пью, не нервничаю по пустякам, не переживаю из-за мужчин и детей…
Интересно, заведующая в отделе кадров, что ли, справлялась о моём возрасте?
Я давно уже замечала, что как бы хорошо не выглядел собеседник, но если между ним и мной разница больше восемнадцати лет, диалога обычно не получается. Меня выслушивают, коротко отвечают и тут же отходят. Это нормально. Это интуитивное уважение к разнице поколений. Я сама вела себя точно так же тридцать лет назад. Каким бы умным и привлекательным не казался мне человек намного старший меня, дружбы между нами не получалось. Так и к Фаине я относилась с симпатией, но и снисходительно. Те, кто моложе, всегда в душе считают себя более правыми, хотя потом возможно и понимают, что правота их оказывалась
