в штабе 3-го кавалерийского корпуса вел разбор недавно завершившихся командно-штабных учений. Неожиданно в зал, где это происходило, вбежал член Военного совета округа дивизионный комиссар Сусайков и, ничего не объясняя, сообщил, что заместителя командующего экстренно вызывают в Москву.
В штабе округа Жуков не смог узнать никаких подробностей. У него уже не оставалось времени, даже чтобы заехать домой. Новость пришлось сообщить по телефону. Александра Диевна разрыдалась, сразу подумав о самом худшем – времена арестов и «троек» были еще слишком свежи в памяти. Георгий Константинович даже не знал, что сказать ей в утешение – сам ничего не ведал.
Утром следующего дня Жуков уже был в Москве в Наркомате обороны, где его сразу же провели к Ворошилову.
Офицер по особым поручениям напутствовал:
– Идите, а я сейчас прикажу подготовить вам чемодан для дальней поездки.
– Для какой дальней поездки?
– Идите к наркому, он вам скажет все, что нужно.
Ворошилов сначала поинтересовался здоровьем прибывшего, а потом сообщил:
– Японские войска внезапно вторглись в пределы дружественной нам Монголии, которую Советское правительство договором от 12 марта 1936 года обязалось защищать от всякой внешней агрессии. Вот карта района вторжения с обстановкой на 30 мая. Вот здесь длительное время проводились мелкие провокационные налеты на монгольских пограничников, а вот здесь японские войска в составе группы войск Хайларского гарнизона вторглись на территорию МНР и напали на монгольские пограничные части, прикрывавшие участок местности восточнее реки Халхин-Гол. Думаю, что затеяна серьезная военная авантюра. Во всяком случае, на этом дело не кончится… Можете ли вы вылететь туда немедленно и, если потребуется, принять на себя командование войсками?
– Готов вылететь сию же минуту, – ответил Жуков.
– Очень хорошо, – кивнул Ворошилов. – Самолет для вас будет подготовлен на Центральном аэродроме… Зайдите к Смородинову, получите у него необходимые материалы и договоритесь о связи с Генштабом. К самолету прибудет в ваше распоряжение небольшая группа офицеров-специалистов.
Никаких особых материалов Жуков в Генштабе получить не сумел – там мало что знали о происходящем на Халхин-Голе сверх сказанного Ворошиловым. И. о. заместителя начальника Генерального штаба Смородинов особо просил Жукова разобраться, что же там делается, и «откровенно доложить».
Впоследствии Жуков рассказывал Константину Симонову о начале своей халхин-гольской эпопеи уже с подробностями, которых в тот момент не знал: «На Халхин-Гол я поехал так… Сталин, обсуждая этот вопрос с Ворошиловым в присутствии Тимошенко и Пономаренко, тогдашнего секретаря ЦК Белоруссии, спросил Ворошилова: «Кто там, на Халхин-Голе, командует войсками?» – «Комбриг Фекленко». – «Ну, а кто этот Фекленко? Что он собой представляет?» – спросил
