другие сотрудники издательства «Жизнь с Богом» и представители русской эмиграции. Выбор места для первой встречи «Доктора Живаго» с русским читателем объяснялся по всей видимости чисто практическими причинами. И.Н. Толстой, историк появления на свет первых изданий романа Пастернака, полагает следующее: «Ватикан был в данном случае выбран не потому, что “Доктор Живаго” полон рассуждений о христианстве, и не потому, что Святой Престол – давний противник советской власти, а просто оттого, что советский павильон находился ровно напротив и миновать столов с Пастернаком было невозможно»[74].
Работа русской секции ватиканского павильона на Брюссельской выставке 1958 года стала для участников русского католического апостолата еще одним открытием «новой России». Только в этот раз, в отличие от первых послевоенных лет, перед русскими католиками из старой эмиграции предстали не беженцы из Ди-Пи, а «настоящие советские люди», которые вскоре вновь окажутся «за железным занавесом». Те выводы, которые сделали из встреч с советскими туристами представители Восточно-христианского очага, во многом сформировали программу издательской деятельности «Жизни с Богом» на многие годы вперед. Все это, собственно, задавало новую «повестку дня» и в деятельности русского католического апостолата в целом. Прежняя повестка, связанная прежде всего с нуждами Ди-Пи, к тому времени оказалось исчерпанной: подавляющее большинство военных беженцев из СССР уже решили свои проблемы и натурализовались либо в Европе, либо за океаном. После Брюссельской выставки сотрудники издательства «Жизнь с Богом» окончательно уверились в том, что главный адресат их деятельности находится «за железным занавесом»: это действительные или потенциальные верующие в СССР. «… Встречи с советскими туристами принесли нам большую духовную радость и убедили нас в том, что подобные контакты могут быть очень полезными, особенно, если мы, живущие за рубежом России, воспользуемся нашей свободой, чтобы подготовиться к этой работе и издать соответствующий апологетический материал. Не будет ли это лучшим выражением нашей любви ко Христу и к нашей родине?» – такими выводами завершалась неоднократно цитировавшаяся нами статья в журнале «Россия и Вселенская Церковь»[75].
Советская пресса также не обошла вниманием деятельность Ватиканского павильона на Экспо-58. Вот весьма характерный пассаж, принадлежащий перу Мариэтты Шагинян. Первоначально он был опубликован в 9-м номере советского журнала «Октябрь» за 1958 год, а затем перепечатан в брюссельском издании «Россия и Вселенская Церковь»: «Прохожу мимо бетонной глыбы с крохотным крестом на ее пирамидальной верхушке. Это “Святой Престол”, как называется здесь павильон Ватикана. В нем можно узнать, как щупальца католической пропаганды, ее многочисленных миссий, иезуитских школ, своих университетов, проникают буквально во все концы мира и как церковь умеет использовать для этого весь арсенал эстетических, музыкальных
Толстой И.Н. Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ. М.: Время, 2009. С. 641.
Там же. С. 25.
