Киоко остановилась перед дверью кабинета, не желая входить. Она училась в школе-интернате для девочек, сколько себя помнила, и то, что ее вызвали в кабинет миссис Дерьмо, никогда не было хорошей вещью. Это придало словам «Вот дерьмо» новый смысл.
«Войдите, Хого». Даже приглушенный из другой комнаты, женский голос казался резким и непреклонным, таким, который в основном действовал людям на нервы.
Киоко вздрогнула, удивляясь, как, черт возьми, старая леди вообще узнала, что она там стоит. Она на секунду огляделась вокруг в поисках секретной шпионской камеры, которую так и не нашла, затем пожала плечами и открыла дверь.
Видя, что директриса не одна в кабинете, Киоко переминалась с ноги на ногу, гадая, что она сделала, чтобы на этот раз попасть в беду. Поскольку школа находилась у черта на куличках и в помещение не допускали мужчин, она никогда не была в одной комнате с противоположным полом и мгновенно отвернулась от него.
«Присаживайтесь, мисс Хого, нам нужно многое обсудить» - сказала миссис Дерьмо со всем высокомерием, на какое была способна. Даже она, казалось, была потрясена тем, что в ее праведную школу вторгся мужчина. «Это мистер Сеннин, адвокат, который занимается имуществом вашей семьи с тех пор, как вы поступили сюда в нашу школу. Он довел до моего сведения, что его работа теперь завершена, и все права на имущество возвращаются к вам с полуночи сегодняшнего вечера».
Киоко несколько раз моргнула в замешательстве. Ее семья – это что? Ей всегда говорили, что она воспитанница школы, и предполагали, что это означает, что она сирота. Ее день рождения был завтра, но… Киоко вздрогнула от своих мыслей, когда миссис Дерьмо внезапно встала и направилась к двери кабинета.
Спина старухи была жесткой, как доска, и ее каблуки громко стучали по деревянному полу офиса. Она посмотрела вниз на свой нос поверх раздражающих очков, которые свисали с его кончика. «Я оставлю мистера Сеннина, чтобы он объяснил остальное». Дверь закрылась с оглушительным грохотом, оставив Киоко и мужчину одних в кабинете.
«Могу я называть тебя Киоко?» - вежливо спросил мистер Сеннин. Лично он был рад, что старуха оставила их в покое.
Его голос был старым и грубым, но в то же время мягким и сладким, заставив Киоко, наконец, поднять свои изумрудные глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. Он был одет в деловой костюм, как адвокат, но его улыбка принадлежала чьему-то дедушке, потому что эта улыбка доходила до его мерцающих серых глаз. Она кивнула, нуждаясь в мгновении, чтобы обрести дар речи.
«Вы знаете мою семью?» Киоко задала единственный вопрос, на который, как она думала, никогда не получит ответа.
«Я знал их очень хорошо. Твой дедушка был моим лучшим другом. Он вздохнул, взял стул миссис Дерьмо и пододвинул его к столу рядом с Киоко. «Твой дедушка привел тебя ко мне, когда тебе было всего три года, с очень четкими инструкциями и завещанием. Он погиб в результате несчастного случая всего через пару часов после того, как покинул мою юридическую фирму».
Старик
