развеваться вглубь комнаты, почти касаясь плеча художницы. Та отмахнулась рукой от занавески и отошла от картины.
Склонив рыжеволосую голову набок, Анитси любовалась своей работой. Она прищурила глаза, и на губах заиграла лёгкая ироничная улыбка. Анитси прошлась вдоль картины вправо и влево, словно кокетничала перед ней, вскинула вверх подбородок и немного надменно произнесла:
– Прекрасно! Мне нравится, как ты у меня получаешься.
В дверь кто-то нервно постучал. Анитси вздохнула: так стучится только Марта, родная дочь Даяны.
– Привет, – Марта, не дожидаясь приглашения, влетела в комнату сестры так стремительно, словно давно хотела сюда попасть. Она проворно плюхнулась на её кровать и, подперев острый подбородок кулачком, приподнялась над подушками. – Что ты там рисуешь?
Анитси поспешно развернула полотно к стене и повернулась к вошедшей, принимая воинственную позу, упираясь кулаками в бёдра.
– Какого чёрта ты сюда пришла?
Марта томно закатила глаза, чёрные и настолько огромные, что непонятно было, как они помещались на таком худеньком лице.
– Мать тебя звала, – нехотя отозвалась она. – К тебе какая-то дама прибыла. Свататься, наверное.
При этих словах Марта хмыкнула, давая понять, что с удовольствием полюбуется сценой, которая доставит её сестре несколько неприятных минут.
– Я никуда не пойду, – отрезала Анитси после короткого молчания. Она отошла от картины и, вытирая на ходу руки, облокотилась на подоконник.
Вечер был прохладным и немного влажным. Из-за туч звёзд почти не было видно. Но такая ситуация на небосклоне не обещала быть постоянной. Усиливающийся ветер подгонял тучи, унося на запад.
– В Асконии ночью будет дождь, – тихо протянула Анитси.
– Да чтоб их там вообще залило! – от всей души пожелала Марта.
– Дура, – как-то лениво заметила Анитси. – Они ничего тебе не сделали плохого.
Марта поднялась с кровати и пригладила взъерошенные чёрные волосы, коротко остриженные по последней ириканской моде.
– Может быть, ты и права, – несколько смущённо проговорила она, – но они с удовольствием пожелали бы нам того же, увидев тучи, плывущие в сторону нашего города.
Анитси рассмеялась. Её позабавило не только длинное предложение, произнесённое Мартой, но и та правда, которая была в её словах.
– Да, наша вражда носит несколько гиперболический характер, – сказала она.
– Так ты идёшь? – Марта вскочила с кровати и одёрнула синие шаровары, поправляя на них складки.
– Куда?
– «Куда»? Глупый вопрос. Я же сказала: мать зовёт.
Анитси поймала губами выбившуюся из причёски прядь волос, что спадала с открытого лба, и крепко задумалась. Ей очень не хотелось идти к Даяне. После неудачных переговоров в Асконии она была сильно не в духе.
