желал отпускать мать никуда и почувствовал, что она снова расплакалась.
– Куда пропал отец?
– После нашего последнего разговора его вызвали в Ванкувер. С того момента прошло около двух месяцев.
Из окна подул свежий ветерок, наполнив всю кухню своим прохладным дыханием. Так они и стояли, обнимаясь, пока семейную тишину не нарушил звук ключа в двери.
Дверь тихонько скрипнула, и в гостиную вошёл высокий широкоплечий мужчина сорока трёх лет. Его глаза медленно осматривали знакомые стены кремового цвета и высокие широкие округлённые вверху окна, на подоконниках которых буйно разрастались небольшие комнатные цветы в коричневато-красных горшках. В левом углу друг напротив друга стояли два длинных угловых белых дивана, ножки которых были увенчаны мелкими деревянными цветами – магнолиями; посредине между ними стоял стеклянный овальный столик, на котором находились пышный букет лилий и ещё тёплые кружки из-под кофе. На стене справа висел плазменный телевизор, а у окна в безмолвной тишине красовался широкий камин, чьи высокие гранитные колонны упирались прямо в потолок. Он был электрическим, но создавалось ощущение, будто перед тобой действительно самый настоящий камин, полена внутри которого могли бы сейчас весело затрещать от игривого танца огня.
Мужчина остановил свой взгляд блеклых синих глаз на двух кружках. Он провёл бледной рукой по своим непослушным русым взъерошенным волосам, пытаясь хоть как-то пригладить бушующую причёску. На его руках были отчётливо видны каждые прожилки, тёмные синие выпирающие вены, расползающиеся по всему телу. Сам мужчина был в весьма подтянутой форме.
Он был одет не по возрасту: свободная джинсовая куртка, белая футболка-поло и чёрные джинсы придавали ему современный и молодой вид, хотя густая щетина и большие синяки под глазами выдавали усталость и не сильно молодой возраст.
Пройдя немного дальше влево и стуча каблуками туфель, мужчина увидел в зеркале своё отражение и вдруг остановился, смерил себя взглядом и резко повернулся к широкой арке, отделяющей гостиную от кухни.
Его взгляд сразу же поменялся. Глаза заискрились от непривычных слёз, губы растянулись в растерянной улыбке.
– Кажется, моя дорогая жена завела себе любовника… Да ещё и моложе себя на двадцать один год! – иронично произнёс мужчина, проходя в комнату. Пепельно-сизые губы мужчины были немного сжаты, на них виднелась тонкая линия запёкшейся крови.
***
На улице стоял свежий аромат росы, до сих пор ещё не сошедшей с травы. Яркие белоснежные облака напоминали тяжёлую и вкусную сладкую вату, которая витиеватыми кучками селилась по всему голубому небосводу.
Нежный ветерок поднял в воздух опавшие листья и лепестки, и они закружились вместе с ним в долгом, прекрасном вальсе, и, то быстро вскакивая, то плавно опадая, летели вдаль и вдаль.
Жизнь в городе утром уже кипела: такси
