о чем они говорят.
– Сколько он уже на свободе? – спросил музыкант по прозвищу Конь.
– Третий день как, – ответила Юника.
– Третий день, а все никак до нас не доедет, – с обидой в голосе сказал Ермоген.
– И что? – спросила Фелиция возмущенно. – Ты же не знаешь, какие у него обстоятельства. Мало ли, что у него происходит.
– Ты за него заступаешься, потому что он твой брат. – Сказал Ермоген.
– Нет не поэтому! – ответила она с вызовом.
– Я ее поддерживаю. – Сказал Серт. – Если бы он смог, он бы доехал. Значит, пока не может.
– Ты ее поддерживаешь, Назир, потому что ты в нее влюблен. – Сказала Юника с легким смешком в голосе.
– Нет, не поэтому! – ответил Серт точно с такой же интонацией, как и Фея за мгновение до этого, и все дружно рассмеялись на эту его реплику. Даже при таком тусклом свете Атэс увидел, как вспыхнули щеки как у Него, так и у сестры.
– А что, не влюблен, что ли? – спросил Конь
– Нет, ну почему? – смущенно ответил Серт, и все опять засмеялись.
– Да, ладно вам! – Примирительным тоном сказал Дункан. – Дарий же сказал, что Сахиру пока опасно действовать открыто. Мы все хотим его поскорее увидеть, но всему свое время. Поэтому, не будем из-за этого ссориться.
– Мы же, вроде бы, условились не произносить его имени? – напомнил Серт.
– Ах, да. Забыл. – Извиняясь, ответил Дункан. – Нужно привыкать. Шалу… Шалу…
В этот момент Атэс случайно чихнул, и Ермоген, тут же схватив лампу, посветил в его сторону и, увидев его, воскликнул:
– Эй, ребята! Нас кто-то подслушивает.
– Что?! – воскликнуло сразу несколько голосов, и мужчины, выхватив мечи, моментально повыскакивали из-за стола и подбежав к Атэсу, окружили его.
От неожиданности он сделал шаг назад и машинально крутанул посох в своей руке, готовый защищаться.
Движение было настолько характерным, что Серт тут же узнал его по этому жесту и воскликнул:
– Да это же…
– Братишка! – пронзительно крикнула Фея и, растолкав всех, бросилась Атэсу на шею.
Серт, тут же отшвырнул меч в сторону, тоже подбежал к другу и обнял его поверх объятий Фелиции, радостно смеясь.
Остальные обступили их со всех сторон и стали ликовать, кто во что горазд. Кто-то прыгал, кто-то танцевал, кто-то пытался обнять его поверх тех объятий, которые уже были.
Когда все, наконец, успокоились, они усадили его за стол и стали наперебой расспрашивать обо всех последних событиях, которые с ним произошли. Ему пришлось рассказать и про тюрьму, и про старика Абнера в камере, и про встречу с Ирис в лесу, и про башню, и голубя, который доставил его письмо после того, как Атэс попросил Бога об этом чуде, и еще много-много всего, о чем пришлось говорить, отвечая на вопросы друзей.
– То есть, ты хочешь сказать, что он просто взял и ушел в потолок? – глядя на Атэса круглыми глазами, спросила Фелиция.
– Нет,
