срываются в крик. Иосиф обладает тонким слухом и при желании умеет выдергивать из общего фона несколько нужных нот. Теперь он понимает: одна и та же речь, один и тот же оратор, просто присутствует эффект пространственного запоздания, из-за чего получается своеобразный микс.
– О, мой бог! – произносит он, когда понимает, о чем речь.
«Ни положение, ни партия, ни профессия, ни класс, а только единство, ради Германии! Наши цели ясны! Они идут в ногу с народом и временем. И что бы мы ни делали, наши штандарты будут всегда твердо стоять за нашими спинами!»
Последнюю фразу заглушают крики ликования.
Иосиф в растерянности. Не может быть! Что за злые промыслы? В эфире – нацисты!
Он поднимает голову вверх, и на него смотрят тысячи хрустальных огоньков. Призрачные эфирные шумы, россыпи далеких звезд и голос диктатора! Чудовищно проникновенное сочетание, будто призывы из прошлого раздаются прямо с небес.
Иосиф хочет выключить приемник, но звуки затихают сами собой. Загораются фары и приборная панель: машина оживает. Пробуя запустить мотор, он не надеется на успех, его размышления не о том:
«Мне тридцать три, а что я за это время сделал? Безусловно, кому-то мои достижения покажутся внушительными и весьма солидными для мужчины такого возраста. Но разве я когда-нибудь жил по-настоящему? Разве совершал рискованные поступки, разве претендовал на звание героя? Вся моя жизнь была разумна и педантична. Я подчинялся правилам, со школьной скамьи вплоть до сегодняшнего дня. Правилам, написанным кем-то другим. Всегда знал, что хорошо, а что плохо. Оглядываясь назад, я вижу лишь скользкий туман и ничего поистине яркого. Знаю, я должен был остаться и помочь тому человеку. Конечно же, он не террорист, и не собирается ничего взрывать. Он вообще напоминает прилежного ученого, попавшего в жернова обстоятельств. Но я испугался. Поступил как трус. Уподобился пугливому животному. У меня есть выбор: ни во что не ввязываться, тихо и спокойно провести отпуск, вернуться к своим повседневным делам или же… В первом случае я буду жалеть, что поступил как пугливый червь, в другом случае, возможно, вообще жалеть не буду…»
Машина в норме. Иосиф стискивает скулы и разворачивается.
Мужчина сидит на чемодане, ровно на том же месте. Возле ног рюкзак.
– Меня зовут Иосиф! – он протягивает ему руку. – И пока я не помогу совершить то, что вы задумали – не уйду!
Незнакомец приподнимается.
– Иосиф?.. – в голосе чувствуется легкое подозрение. – Лабберт. Лабберт Голдхабер. Рад знакомству.
Глава 2
При салонном свете Лабберт делает какие-то наброски. В руках белеет клочок бумаги. Иосиф сосредоточен на навигаторе – изучает местность.
Подступает рассвет. В оконные стекла входят первые лучи. Природа просыпается. Возле машины кружит пара жуков. Наконец, Лабберт разбирается с айфоном, который двадцатью минутами ранее позаимствовал у Иосифа с целью провести
