улыбнулась, продолжая смотреть на дождь.
– Дрейк… Почему для тебя так важно найти, кто за этим стоит? Я думала, что тебе просто будет интересно, но я вижу, для тебя это что-то личное…
– Признайся, ты работаешь психологом? Или специалистом по проблемам магических существ?
Лорел тихонько посмеялась:
– Я работаю ветеринаром.
Дрейк искренне удивился:
– Знаешь, я тебя никак не могу просчитать. Я могу предугадать поведение почти всех. Но ты какая-то неправильная.
– Я буду считать это комплементом, – Лорел улыбнулась и легонько стукнула его в плечо. – Так… Ответь на мой вопрос.
– Да… Для меня это личное… Лорел, я кое-что не рассказал всем твоим дружкам. Да и как-то не до того было. С самого утра меня преследовало чувство, что сегодня что-то произойдет. Я вообще не хотел ехать на встречу, но из-за этого ощущения решил, что моя жизнь может измениться. Не знаю, почему я вообще так подумал. Я давно уже ничего не жду от жизни и тут… Зря я приехал.
Лорел молчала. Она изучала, как меняется выражение его лица.
– Знаешь… – наконец-то сказала она, – это может быть очень важно. Не игнорируй свои инстинкты.
– Где-то я это уже слышал.
Они оба замолчали.
– Думаешь, мы сможем вызвать ее дух? – Лорел снова первая нарушила молчание.
– Даже если и не выйдет, существует другой ритуал. Можно отправиться к ее духу.
– Это темный ритуал…
– Ты сама сказала им, что позвала меня для этого.
– Это не так. Я сказала, что твои познания могут пригодиться.
Дрейк чувствовал на себе ее внимательный взгляд, и ему становилось не по себе. Он заметил, что она все еще была в изумрудном платье. «Должно быть, ей холодно…» – подумал он. Дрейк снял с себя плащ и укрыл девушку.
– На. Не хватало еще, чтоб ты слегла. Твои стервятники меня сожрут.
Лорел усмехнулась и укуталась в его плащ:
– Спасибо… Дай им немного времени. Вы подружитесь.
– Подружимся? О чем ты? Ты видела, как Гера со мной говорит.
– Видела… Дрейк, просто… Преданная любовь хуже ненависти.
Дрейк изумленно на нее посмотрел.
– Она мне ничего не говорила… Я сама поняла. Еще тогда, давно.
– Не говори никому.
Дрейку стало еще грустнее. Он прислонился лбом к холодному стеклу и погрузился в шум дождя.
За окном начинался ураган. Ветер зловеще завывал, жестоко срывал с деревьев листья, кидал их в пропасть. Где-то далеко на площади ударил колокол, возвещая штормовое предупреждение.
Тем временем бабушка Агата зашла в двери старой таверны. Она пошла к дальнему столику и подсела к старику с длинной седой бородой: «Тарас, я боюсь мы все в большой беде. Боюсь, настало то столетие, о котором писала Кристабелла в своем откровении, за которое Бог тьмы ослепил ее и убил. Пространственно-временной
