вынуждены находиться на пороге бедности. Данная картина была не нова – почти все мужчины отправлялись на фронт, и только небольшой процент возвращался обратно. Даже среди мальчишек у четырех ситуация была такой же, поэтому приятели понимали Брэзена как никто.
– И не говори, мы пока тоже не покупали. Сначала нужно зимние сапоги купить, а то у мамы прохудились.
– А мы вот купили каску, но теперь пока копим.
Так, за беседой, пролетел час. Компания гуляла по серым, холодным улицам города, то останавливаясь и разглядывая немногочисленные витрины, то шествуя вдоль тротуаров, болтая ни о чем. Болтали в основном об уроках и лагере, о том, чем они жили и что их интересовало. Беседа обыденная, но ребята так погрузились в нее, что не замечали ни речей дикторов с их сводками, доносившихся из каждого угла, ни одиноких машин, изредка проплывающих мимо, ни жуткого холода, кусавшего их через пальто, ни времени.
Первым очнулся Брэзен.
– Ребята, сколько на часах?
– Четыре, а что?
– Уже?! Ну я с вами заболтался, давно пора домой.
– Чего так спешить? Давай еще погуляем.
Повалэч явно не хотел прекращать прогулку.
– Вы что? А как же доклад? Вы уже сделали?
– Какой доклад, ты о чем?
– Ну как же, по Военной тактике. Профессор Маневрэвани велел написать доклад на пятнадцать страниц о тактике сражения. Мы должны были выбрать сражение и разобрать тактику, которую применил командующий состав. Срок сдачи уже завтра. Я еще не дописал.
– Как… завтра…
По бледным лицам товарищей было очевидно – никто даже не начинал. Данная работа требовала многих часов кропотливого труда, и все понимали, что за оставшееся время шансов на выполнение у них нет. Но за отсутствие работы их ждало наказание. Наказание обычно зависело от преподавателя. Некоторые были снисходительны и прощали с условием сдать работу позже, но профессор Маневрэвани не был из их числа. Он мог назначить и телесные наказания. Эта перспектива заставила всех приятелей в спешке ретироваться. Наспех попрощавшись, они бросились по домам.
Глава 7
В предрассветной тишине раздавалось только мерное посапывание. И изредка слышался скрип напряженных пружин матраца. Но даже такой, казалось бы, резкий звук был бессилен отвлечь кого-то от столь сладкого сна. К сожалению, это блаженство длилось недолго. Воздух прорезал беспощадный звук трубы, оповещавший о начале нового дня. Все спящие подпрыгнули в своих, еще теплых, кроватях, словно их ударила молния.
Пробуждение не из лучших.
Не теряя времени школьники вырывались из мягких объятий одеял и натягивали холодную форму, висевшую у каждой кровати.
Форма лагеря отличалась от обычной ученической. В повседневной жизни школьники носили гимнастерки из белого плотного сукна и
